Волшебство лета - Джордж Эмили

— Нет! Ты тупоголовая особь женского пола, очевидно, решившая проверить, что сработает раньше: голодная смерть или сотрясение мозга. — Машина влилась в транспортный поток, что неторопливо катил по улице. — Так вот, я доставлю тебя домой. А там делай что хочешь: накачивайся томатным супом и черным кофе и упражняйся в прыжках в воду ласточкой на ковре.

— Во-первых, я пью томатный сок, — свирепо поправила Глэдис, — а вовсе не суп. И я не упражняюсь в прыжках ласточкой.

Молодая женщина с вызовом уставилась на Мартина. Юбка ее задралась, волосы лезли в глаза, от блузки отлетела пуговица, а он восседал рядом, невозмутимый словно глыба льда, со снисходительно-скучающим видом. Ох, как она его ненавидела!

— Прыжок готовился что надо, — отозвался Мартин. — Нацеленный точнехонько на мостовую.

— Прекрати, а? Я просто… Просто голова закружилась, вот и все.

— При виде меня, — уточнил он, не сводя с нее обличающего взгляда.

— Не обольщайся! — вспыхнула Глэдис.

— Томатный сок и черный кофе, — проворчал Мартин. — Это еще вопрос, что у тебя в голове: опилки или ветер.

Глэдис одарила его в ответ яростным взглядом. Отбросила непослушную прядь со лба, скрестила руки на груди, неосознанно пародируя своего спутника. В машине воцарилось гробовое молчание. Наконец лимузин затормозил у ее дома, и Глэдис, поспешно распахнув дверцу, выпрыгнула на тротуар, не дожидаясь помощи.

— Спасибо, что подвез, — молвила она, каждое слово источало яд. — Хотелось бы добавить, что встреча была приятной, да что толку лгать?

— О, какие любвеобильные слова, Глэдис! Я растроган. — Мартин поднял взгляд и лукаво сощурился. — Помни, что я сказал: тебе худеть ни к чему. Попробуй поесть нормально — просто для разнообразия.

— Ты вообще кто, специалист по правильному питанию?

— Есть и другое предложение: возвращайся в машину…

— Мечтать не вредно! — огрызнулась она, отворачиваясь.

— … и мы прокатимся в «Старый замок». Прошлый раз ты много потеряла: может, сегодня наверстаешь? Икра, утка, суфле…

Икра, соленая и маслянистая. Утка, облитая жиром. Шоколадное суфле со взбитыми сливками… В желудке снова началась свистопляска. Нет, подумала Глэдис, пожалуйста, только не это… То немногое, что она съела за обедом, подступило к горлу.

Содрогаясь в приступах рвоты, Глэдис краем уха слышала, как подскочивший к ней Мартин тихо выругался сквозь зубы. Затем она ощутила на плечах его руки, что поддержали ее, не дали упасть, в то время как желудок пытался совершить невозможное и вывернуться наизнанку. Когда спазмы прекратились, Мартин привлек ее к себе. Глэдис не сопротивлялась: униженная измученная бедняжка отчаянно нуждалась в его защите.

— Мне так стыдно, — прошептала она.

Мартин развернул молодую женщину лицом к себе. Вынул носовой платок и заботливо промокнул влажный лоб и губы. Затем подхватил ее на руки и понес в дом.

Она не протестовала. Мартин спросил про ключи. Глэдис покорно протянула ему брелок.

В квартире Фагерст уложил ее на диван в гостиной, и молодая женщина блаженно откинулась на подушки. Он снял с нее туфли, расстегнул верхние пуговицы блузки, укрыл ноги пледом и велел не двигаться.

Двигаться? Глэдис с трудом кивнула. Она рассмеялась бы, будь у нее силы.

Мартин снял пиджак, швырнул его на кресло и направился в кухню. Хлопнула дверца холодильника. Интересно, что он подумает, когда увидит содержимое? — отрешенно размышляла Глэдис. Последнее время она не готовила и по магазинам не ходила — желудок совсем расшалился. О еде лучше не думать! Если повезет, на полке должна найтись баночка лимонада или диетической колы.

— Лимонад, — объявил Мартин. Уселся на диван рядом с ней, обхватил за плечи и приподнял ей голову. — Это тебе на пользу. Тихонько, не спеша. По глоточку.

Снова он приказывает, вот только сил для сопротивления совсем не осталось. Совет, во всяком случае, хорош. А то, чего доброго, опять затошнит, да еще в присутствии Мартина.

— У тебя на кухне — филиал химической лаборатории? — полюбопытствовал он.

— Химической лаборатории?..

— Или инопланетяне приземлились у раковины?..

Глэдис слабо рассмеялась и откинулась на подушки.

— Это тесто подходит.

— А! Я решил, ты не будешь возражать, если я его умну. Мне показалось, оно собирается захватить всю квартиру.

— Спасибо.