Цвет страсти - Мартон Сандра

Пустой кожаный кейс лежал на маленьком столике. Сиенна положила в него блокнот, несколько карандашей и ручку.

Интернет выдал ей информацию о каньоне, священном камне и племенах, которые жили на этой земле. Что касается Джесса, была известна только дата его дата рождения, кроме того, упоминалось, что он унаследовал ранчо после смерти родителей, вел чуть ли не отшельнический образ жизни, а потом…

Потом ничего.

— Сиенна? Ты готова?

Она подняла глаза и увидела в дверях Джесса. Он переоделся, на нем были голубые джинсы, черная водолазка, светло-серый плащ и черные ботинки — сразу видно, что ручной работы.

Он словно сошел с обложки модного журнала.

И был так красив, что у Сиенны защемило сердце.

На взлетной полосе их уже ожидал «лиарджет».

Она прочла эту надпись на хвосте самолета.

Казалось, эта машина — копия своего хозяина. Длинная и гладкая, сочетание целеустремленности и силы.

Пилот Тони был немногословен. Он приветствовал Джесса, взяв под козырек.

— Тони, мы готовы взлететь?

Пилот кивнул:

— Так точно. — Он покосился на Сиенну и вежливо улыбнулся.

— Это Сиенна Каммингс, мой новый секретарь, — представил ее Джесс.

— Помощник-администратор, — поправила Сиенна.

Брови Тони поднялись еще выше, когда она протянула ему руку. Несколько секунд он пребывал в замешательстве и лишь потом, растерянно улыбнувшись, пожал ей руку.

«Еще одно напоминание о том, что я в семидесятых», — подумала Сиенна.

— Займете кресло второго пилота, лейтенант? — спросил Тони.

Джесс отказался, сославшись на дела. Тони кивнул — похоже, кивки были для него основной формой общения. Потом он повернулся и исчез в кабине.

Сиенна удивленно посмотрела на Джесса:

— Лейтенант?

Он равнодушно пожал плечами:

— Мы вместе служили.

— И ты тоже умеешь летать?

Он холодно улыбнулся:

— Удивлена?

— Ты никогда не говорил…

Джесс уже привык к подобной реакции. Люди постоянно пытались вместить то, что знают о нем, в аккуратные рамки, и у них это никогда не получалось.

Мальчишка Блэквулфов, склонный ко всяким проказам. Студент с отличными результатами тестов, при этом совершенно не думающий о карьере. Солдат-доброволец, способный попасть блохе в глаз и припечатать к столу руку ротного чемпиона по армрестлингу, читающий в свободное время Шопенгауэра.

Хотя на сей раз он сам себя удивил. Сначала отправился встречать восход в день солнцестояния, перед тем как окончательно расстаться с обычаями предков.

А потом впустил в свою жизнь Сиенну.

Кто она такая? Скрывает ли что-то от него? Что привело ее сюда? Его все это не волнует. Сиенна Каммингс — всего лишь ничего не значащий эпизод.

Но почему тогда, черт возьми, он не оставил ее на автобусной станции? Зачем предложил работу? Зачем взял с собой в Сан-Франциско?

«Ты знаешь зачем, — насмешливо прошептал внутренний голос. — Нужно переспать с ней, и все пройдет. Тогда она отпустит тебя».

Джесс посмотрел на Сиенну. Ее удивленное «Лейтенант?» все еще звучало в его голове.

— Могу ответить на твой вопрос, — холодно сказал он. — Да, у меня звание лейтенанта. И чтобы покончить с этим, медали, что ты видела на той форме, тоже мои. И летать я умею. И вообще я много чего умею, не исключая и того, как не беспокоить людей пустыми разговорами. Я ясно выразился? Кстати, учти, работа — это единственная причина, по которой я взял тебя с собой.

Лицо женщины порозовело. Глаза вспыхнули. Она отвернулась к окну, но он заметил, как сжались ее кулаки.

Да он мерзавец!

К тому же еще и лжец.

Джесс взял Сиенну с собой, потому что хотел, чтобы она была рядом. Звук ее голоса, ее улыбка, то, как она давала ему отпор…

Надо подойти к ней и обнять. Вместо этого Джесс вытащил из кармана ручку и блокнот и начал что-то писать. Записи были совершенно бессмысленными, не это не имело никакого значения. Главное — чем-нибудь занять себя.

Полет продолжался около четырех часов.

Сиенна никогда не была в Сан-Франциско, значит, у нее не будет возможности оценить, как изменился город за тридцать пять лет. Однако поездка из аэропорта все же поразила ее. Город был большим, наполненным деловой суетой и старыми автомобилями… Точнее, не старыми. Ну, устаревшими, что ли. И, о боже, как одеты люди! Щеголяют в смешных широченных брюках и туфлях на платформе.