Любить по-сицилийски - Гордон Люси

— Я не приглашала тебя ни на закуску, ни на ужин, — заметила Хизер, когда они остались наедине.

— Но ты как раз собиралась это сделать. Я это почувствовал.

Подумать только, она была счастлива видеть этого человека! Черт возьми, он же только нарушал ее спокойствие! Он, как всегда, приехал в самый неподходящий момент. И при этом так выглядел, что ее сердце пело, и она не понимала, как могла так долго прожить без него. С каким удовольствием она сейчас свернула бы ему шею!

— И с какой радости ты просил ее сейчас накрывать на стол…

— Мы уезжаем сразу же после еды. И у нас нет ни одной свободной минутки, — деловито сообщил он и тут же спросил: — Расскажи мне, как ты тут жила, пока меня не было?

— Наслаждалась твоим отсутствием. Могу я надеяться на скорое повторение?

— Боюсь, нет. Это имение всегда было одним из наиболее выгодных, и оно должно таким и остаться. Это означает, что ты должна знать, как им управлять. Конечно, отвечает за все Луиджи. Но если ты не будешь знать, что и как делает управляющий, он не будет тебя уважать.

— Но… — Хизер хотела еще раз попытаться объяснить, что она хочет вернуть поместье законному владельцу, но передумала.

— Ожидаются дожди, — продолжал Ренато. — Но у нас еще есть в запасе несколько дней. Именно поэтому я здесь. Пошли.

Небольшая толпа собралась посмотреть на них, когда они садились в его машину с открытым верхом.

— Твои жильцы, — сказал ей Ренато.

— Ты имеешь в виду, что некоторые из них живут в домах, принадлежащих имению?

— Все они живут в Эллоне, которая принадлежит тебе.

— Но я думала… только пара домов…

— Каждый дом в деревне. Поэтому все, что ты делаешь, имеет к ним прямое отношение.

В тот вечер они осмотрели виноградники, фруктовые сады, плантации оливковых деревьев. Все это было теперь ее. Все было ухожено. Жители праздновали невиданный урожай и хотели поговорить о займах на удобрения на следующий год. Это была сфера Ренато. Ей не останется ничего другого, как просто молчать. Но он повел себя благородно: вводил ее во все переговоры, с почтением обращаясь к ней, объяснял, что она должна знать.

Одна овцеферма очаровала ее. Она задавала множество вопросов, чем заслужила одобрение окружающих. На смеси английского, итальянского и сицилийского она объяснила им, что ее дядя тоже разводил овец.

— Я проводила каникулы на его ферме, и он разрешал мне помогать ему. Мне это очень нравилось.

— А какие породы овец он разводил? — спрашивали крестьяне.

— Черномордых, ангорских… — Их беседа продолжалась долго и доставила удовольствие обеим сторонам.

Они показали ей своего лучшего барана, обсудили очень высокие ветеринарные счета.

По дороге назад Хизер увидела, что двери домов на главной улице Эллоны были раскрыты и жители наблюдали за ними. Местный священник вышел поприветствовать их, и они остановились, чтобы зайти к нему на чашку чая. Было очевидно, что такое поведение людей имело какую-то причину. И Хизер боялась, что начинала о ней догадываться.

— Завтра поедем на лошадях, — сказал Ренато, когда они приехали на виллу.

— Ты завтра опять приедешь?

— Я останусь на ночь. Ты же не имеешь ничего против?

— Вовсе нет, — вежливо ответила она. — Я скажу Джокасте.

— Не утруждай себя. Она уже отнесла вещи в мою комнату.

Было ясно, что он был любимчиком Джокасты, которая не только распаковала его вещи, но и заказала его любимую еду. Итак, он хозяйничал в доме. Но, с другой стороны, она же сама постоянно говорила, что «Белла Розария» не принадлежит ей по-настоящему. На что же ей было жаловаться?

Они насладились последними лучами солнца, гуляя по саду.

— Мне нравилось играть здесь, — вспоминал Ренато. — Это было самое подходящее место для игры в разбойников. Я собирал мальчишек из деревни, и мы устраивали войны.

Она улыбнулась.

— Интересно, как Баптиста относилась к таким играм в саду?

— Она не была против. Самое главное, чтобы в этом саду царило счастье, говорила она. — Они дошли до розовой беседки и присели на деревянную лавочку. — По вечерам я часто заставал ее сидящей здесь с закрытыми глазами.

— А ты когда-нибудь задавался вопросом, почему? — осторожно спросила Хизер.

— Ты хочешь спросить, знаю ли я про Федерико? Да, мне рассказал эту историю главный садовник. Он работал здесь долгие годы и все знает. К тому же, когда молодой человек так неожиданно исчез, было много слухов.