Испытание верностью - Мортимер Кэрол

Руфус глубоко вдохнул и сосчитал про себя до десяти, чтобы не сказать ей в ответ что-нибудь колкое, как делал обычно.

– Ты правда хочешь знать, что я здесь делаю? – хрипло спросил он.

– Я сейчас лопну от любопытства! – с сарказмом произнесла Габриэлла. – Не могу дождаться очередной порции обвинений в свой адрес!

Руфус знал, что заслужил это. Но желание, которое он испытывал к Габриэлле, было так велико, что он не мог его контролировать. Ему было нелегко признаться в этом самому себе, а уж тем более ей.

Но если он не хочет, чтобы следующие пять месяцев превратились для него в пытку, придется постараться.

– Никаких обвинений не будет, Габриэлла, – сказал он, вздыхая. – Я просто хочу признаться тебе в том, что хочу тебя. Когда тебя нет рядом, я медленно схожу с ума.

Габриэлла ошеломленно уставилась на него.

Руфус хотел ее.

Она тоже его хотела, но никогда не признается ему в этом. Уж лучше она просидит одна в своей спальне следующие пять месяцев, чем сделает это.

Физическая близость – это все, что предлагал ей Руфус. Ей хотелось большего, но желание медленно сводило с ума и ее.

– Все, Габриэлла. – При виде выражения ее лица он поморщился. – Просто иногда спускайся к ужину, хорошо? Я не стану просить у тебя большего, только перестань меня избегать. Я прошу не слишком много, не так ли? – Он осторожно посмотрел на нее.

Габриэлла молчала. Она не ожидала, что Руфус признается ей в подобном.

Он вздохнул.

– Ладно, можешь продолжать читать. Я ухожу. – Отрывисто кивнув, он повернулся и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.

Продолжать читать? После того, что он ей сказал?

Должно быть, он пошутил. Разве она могла думать сейчас о чем-то другом, кроме его слов?

Габриэлла встала и начала ходить взад-вперед по комнате. В ее душе происходила внутренняя борьба.

Признание Руфуса ничего не меняло. Он по-прежнему считал ее и ее мать алчными охотницами за состоянием, думал, что они с Тоби были любовниками. Но хуже всего было то, что он попросил Дэвида Брьюстера подготовить документы о разводе.

Через пять месяцев они расстанутся. Так было условлено с самого начала, но тогда почему одна только мысль об этих документах приводила ее в ярость?

Потому что это причиняло ей боль. Потому что она все еще любила его. Потому что теперь, когда они жили вместе, мысль о предстоящей разлуке была для нее невыносимой.

Габриэлла чувствовала себя еще более несчастной из-за того, что отказалась от физической близости с ним. Если она правильно поняла, Руфус сказал, что она может приходить к нему, когда захочет. Вместо того чтобы мучиться из-за глупого самоотречения, она могла бы следующие пять месяцев получать удовольствие.

Воспоминания об этих чудесных днях согревали бы ее всю оставшуюся жизнь.

Она это заслужила, не так ли?

Тогда какого черта она медлит? Она была уверенной в себе двадцатитрехлетней женщиной, а не влюбленной восемнадцатилетней школьницей. Руфус находился в одной из соседних комнат и ждал приглашения, в котором она упорно ему отказывала последние две недели.

Войдя в спальню Руфуса, Габриэлла услышала шум воды. Не теряя больше ни секунды, она разделась и вошла в ванную.

Ее взгляд тут же упал на его силуэт в душевой кабинке. Руфус подставил лицо под струи воды, мокрые волосы были откинуты назад.

Тихо открыв дверь, Габриэлла вошла внутрь и невольно залюбовалась его загорелым мускулистым телом. Взяв с полки тюбик с гелем для душа, она выдавила немного на ладонь и принялась натирать ему плечи и спину.

Если это был сон, то Руфус не хотел просыпаться. Никогда.

С закрытыми глазами он стоял под теплыми струями воды и наслаждался ее прикосновениями. Когда ее ладони скользнули вниз по его ягодицам, он напрягся и застонал от возбуждения.

– Повернись, – хрипло произнесла Габриэлла.

Не открывая глаз, он подчинился и в следующее мгновение почувствовал тепло ее губ на своих губах.

О боже…

Словно зачарованный он заглянул в ее потемневшие от страсти глаза, прежде чем она снова завладела его ртом.

Тогда, запустив пальцы в ее густые темные волосы, Руфус притянул ее к себе. Он никогда прежде не испытывал подобного удовольствия. Оно обрушилось на него мощной волной, поглотив его целиком. Назад дороги не было.

– Теперь твоя очередь, – хрипло произнес Руфус, покрывая поцелуями ее лицо, шею и грудь.

Ее приглушенный стон сказал ему, что она хотела его не меньше, чем он ее.