Желанная моя - Грэхем Линн

Пораженная, Алисса столкнулась с презрительным взглядом его черных глаз.

— Ты не можешь этого сделать!

— Как пострадавшая сторона, я могу делать все, что пожелаю.

Охваченная отчаянием, Алисса лихорадочно думала вслух:

— Но ты же не хотел огласки. А если подашь в суд, это попадет в газеты. Ты ведь не хочешь, чтобы это произошло?

Сергей был потрясен этой речью, в которой она использовала свое единственно возможное оружие.

— Почему меня это должно беспокоить? Бабушка не читает газет, и маловероятно, чтобы кто-то близкий к ней узнал о судебном процессе в Великобритании. Я не сделал ничего плохого, и огласка, дурная или нет, меня не заботит. А вот бросить тебя и твою сестрицу на съедение волкам — это даст мне, по крайней мере, некоторое удовлетворение.

Алисса буквально оцепенела от этой откровенной речи. Ком холодного страха водворился в животе. Сергей достаточно жесткий, достаточно мстительный, достаточно безжалостный человек, ему ничего не стоит нанести ответный удар. Ее глупые мысли почему-то то и дело возвращались к освещенной свечами ванной и шоколаду, и перемена в Сергее резала больно, как нож. Словно вчерашнего дня никогда и не было...

—Но ничто не доставит мне такого удовлетворения, как выполнение первоначального контракта, милая моя, — ровно сообщил ей Сергей. — Ты уверяешь меня, что об этом не может быть и речи, но, загнанные в угол, люди имеют обыкновение отодвигать границы того, что считают приемлемым...

— Ничто из того, что ты можешь сделать и сказать, не убедит меня отказаться от собственного ребенка! — без малейших колебаний бросила ему в лицо Алисса.

— Тогда я делаю тебе предложение. Если деньги будут полностью возвращены и ты согласишься остаться в браке по крайней мере год, я пока воздержусь от каких бы то ни было санкций.

«Вернуть деньги? Разумеется, он хочет, чтобы деньги были возвращены», ― в отчаянии подумала она и неловко переступила с ноги на ногу.

— Насколько я поняла, значительная часть их уже потрачена...

— Насколько ты поняла? — сухо переспросил Сергей. — Хочешь сказать, что ты не имеешь доступа к этим деньгам?

— Они у Алексы. Но я конечно же поговорю с ней.

Сергей недоверчиво воззрился на свою жену:

— Твоя сестра затеяла это мошенничество, взяла деньги, а тебе предоставила выполнять условия контракта и за все расплачиваться? И ты позволила ей сделать это? Очевидно, я получил глупую сестру вместо хитрой и жадной!

Щеки Алиссы горели.

— Все было не так! Я признаю, что Алекса может быть безрассудной и расточительной, но она не мошенница и не воровка!

— Тогда что это было? И где мои деньги? И где та женщина, которая, как я полагал, подписала со мной контракт? — резко наседал он. — Твоя сестра использовала твое имя, а в последнюю минуту пошла на попятный и скрылась с деньгами. Ты единственный заложник, который у меня есть. Не пора ли тебе признаться, что ты по самые уши в том, о чем не говорят в обществе?

Алисса тяжело и болезненно сглотнула. Боль сжимала голову, как стальной обруч.

— Я попытаюсь вернуть деньги...

— Мне не нужны попытки, мне нужны реальные действия, — подчеркнул Сергей. — И не вздумай продать что-то из того, что я тебе подарил, чтобы расплатиться со мной.

Алисса еще больше оцепенела от этого предупреждения.

— Этого я не сделаю! Ты, возможно, мне и не поверишь, но я не бесчестный человек.

Сергей окинул ее пристальным взглядом. Он гадал, возможно ли, что сестра обманула Алиссу так же легко, как обманула его адвокатов? Он видел, что Алисса все еще в шоке. И она плохо спала ― под глазами круги, вся дрожит. Она действительно расстроена. Челюсть его сжалась, и он отвел взгляд от ее хрупкой фигурки.

У него нет жалости к тому, кто обманул его!

Сергей выпрямился в полный свой немалый рост.

— Не сомневайся, что я готов подключить к этому делу полицию.

— Я и не сомневаюсь. Но ты говорил, что хочешь, чтобы я согласилась остаться твоей женой на год, — встревоженно напомнила она ему.

— Я не желаю расстраивать бабушку немедленным расторжением нашего брака, — холодно объяснил Сергей.

— Хорошо... я останусь, — пробормотала Алисса, чувствуя, что это самое малое, что она может сделать в данных обстоятельствах.