Туфельки из звездной пыли - Кендрик Шэрон

— Это Габриэла? — прошептала Касси.

— Она самая.

— Она… она очень красивая.

Губы Джанкарло скривились в некоем подобии улыбки.

— Да, несомненно.

Сердце Касси ухнуло вниз. Ее муж, конечно, солгал бы, если бы отрицал очевидный факт, но в тот момент ей просто необходимо было услышать, что Габриэла — сущая ведьма и он никогда не любил ее. Однако времени на дальнейшие разговоры не было, так как прекрасная итальянка остановилась возле них, источая пьянящий аромат и поглядывая на брата Рауля.

— Джанкарло, — пропела она, обнимая его за плечи и целуя в обе щеки. — Как приятно снова тебя видеть. Столько времени прошло! Почти год с нашей последней встречи в Нью-Йорке.

— Так много?

— И ты умудрился жениться, не сказав нам ни слова!

— Но я считал, что тебе нравятся сюрпризы, — игриво заявил Джанкарло. Высвободившись из объятий Габриэлы, он обнял Касси за талию. — И кроме того, я привез к вам свою жену. Это — Кассандра.

— Свою жену! — воскликнула Габриэла. — Я боялась, что никогда не услышу, как ты произносишь эти слова. Я очень рада познакомиться с тобой, Кассандра.

Касси чувствовала себя козырной картой, которую только что выложили на стол в игре, которая длилась годами без надежды на завершение.

Ей очень хотелось, чтобы Джанкарло сделал что-нибудь, например крепко поцеловал ее в губы. Тогда у Габриэлы не останется никаких сомнений в том, что он в полном восторге от своей жены. Но это была бы ложь, не так ли?

— Я тоже рада нашей встрече, — вежливо ответила она, взяв себя в руки. — Но, пожалуйста, зови меня Касси. Только Джанкарло называет меня полным именем.

— Как мило! У вас уже есть особенные имена друг для друга — ведь, насколько я поняла, все случилось очень быстро! — воскликнула Габриэла, взяв Касси под руку, словно они уже стали подругами. — Я просто умираю от желания узнать, как тебе удалось завладеть сердцем мужчины, по которому сходило с ума столько женщин! Ты должна поделиться со мной своим секретом, Кассандра. Расскажи, как ты преуспела там, где все терпели поражение.

— Тебе придется спросить об этом Джанкарло, — ответила Касси, пока они шли по направлению к дому.

— Ах, этот человек — загадка для меня, — вздохнула Габриэла. — Он никогда не говорит о том, что творится в его голове. Мы редко видимся в последнее время.

— Мой брат не пожелал встретить меня лично? — спросил Джанкарло.

— Он повез Аллегру посмотреть на новую лошадь, а конюшни находятся далеко отсюда. Но он скоро вернется. Не хочешь ли чаю, Кассандра?

— Да, спасибо, — поблагодарила Касси. — От чая я бы не отказалась.

— Тогда ты его немедленно получишь. — Габриэла с улыбкой повернулась к Джанкарло: — Не поможешь мне?

— Насколько я помню, у тебя всегда было полно слуг, — ответил он.

— Ах, я вижу, твой супруг все так же остер на язык. — Габриэла грациозно пожала плечиками. — Хорошо, я пойду и все организую. Пожалуйста, чувствуйте себя как дома.

Касси стало интересно: не такие ли небрежные комментарии заставляли Джанкарло держаться подальше от этого места? От своего родного дома? Подобные высказывания, должно быть, напоминали ему о том, что все могло сложиться по-другому.

Она осмотрелась. Комната была очень красивая. Изящные лампы излучали золотистый свет. Шелковые ковры покрывали каменный пол. Диваны, обитые темным вельветом, были такими большими, что в них можно было утонуть. Стены украшали тосканские пейзажи, а на самом видном месте висел портрет мужчины, в гордом аристократичном лице которого безошибочно угадывались черты Джанкарло.

Касси подошла ближе и внимательно посмотрела на портрет.

— Кто это? — спросила она.

— Мой прапрадед. Он был известным певцом и одним из лучших виноделов в регионе. Он родился в этом поместье, так же как его сыновья и внуки. Так же, как был рожден здесь я, — тихо ответил Джанкарло.

Касси поняла, насколько болезненным было для него отлучение от родного дома.

— Эта вилла давно принадлежит твоей семье?

— Сотни лет.

— Ты испытываешь сожаление, осознавая, что все это могло быть твоим?

Джанкарло саркастически улыбнулся:

— Я уже пережил это, Кассандра. Я не какой-то свихнувшийся фанатик, пересчитывающий фамильное богатство и страстно желающий им обладать. Просто очень жаль, что мой ребенок… наш ребенок не сможет заявить права на наследство своих предков.