Чары старинного замка - Харт Джессика

По крайней мере болезнь Чарли положила конец этой ужасной холодности между ними. Мэллори даже не помнила, почему она так расстроилась из-за Шины. Что значила ее глупая ревность в сравнении с болезнью Чарли?

Она перестала злиться на Торра. Они не занимались любовью, но своим присутствием он давал ей молчаливую поддержку, в которой она так нуждалась. Оставлял ее одну, когда она этого хотела. Обращался с ней с нежностью, на которую она прежде не считала его способным.

— Все, что ты можешь сделать для Чарли, — это решить, когда настанет пора положить конец его страданиям, — спокойно сказал он.

Мэллори посмотрела на Чарли, который положил голову на ее ступню. Ее сердце разрывалось на части.

— Как я узнаю?

— Ты поймешь это, когда тебе будет легче его потерять, чем видеть его мучения. — Он помедлил. — Я знаю, что это такое, Мэллори. Знаю, как тебе тяжело. Когда Башер заболел, отец сказал мне, что это моя собака и поэтому ответственность за нее лежит на мне. Мне пришлось принять решение, когда мне было всего шестнадцать.

Мэллори попыталась представить себе Торра подростком. Наверное, он был долговязым, с чертами, слишком крупными для мальчишеского лица.

— Для ребенка это было трудное решение, — мягко произнесла она.

— Самое трудное из всех, которые мне когда-либо приходилось принимать, — согласился он. — Я хотел, чтобы Башер оставался со мной до конца, но однажды, взглянув на него, понял, какой я эгоист. Понял, что пришло время прощаться. — Он посмотрел на Мэллори. — Это был самый ужасный день в моей жизни, но я знал, что поступаю правильно. Мне так не хватало Башера, что с тех пор у меня больше никогда не было собаки.

Было ясное солнечное утро, когда Мэллори открыла дверь в сад и, как всегда, позвала Чарли, чтобы он составил ей компанию, пока она будет работать. Но пес даже не поднялся со своего коврика.

— Чарли, — позвала она, и пес, услышав ее голос, слабо завилял хвостом. Затем попытался поднять голову, чтобы посмотреть на нее, но ему не хватило сил.

Сердце Мэллори сдавило так сильно, что стало тяжело дышать. Торр сказал ей, что она поймет, когда придет время, и вот оно пришло. Упав на колени рядом с Чарли, Мэллори погладила его по голове.

— Ты уже достаточно настрадался, правда, Чарли? — Ее голос сорвался.

Она почувствовала у себя на плече руку Торра.

— Я позвоню ветеринару, — сказал он.

Затем он отвез их с Чарли в ветлечебницу в Каррейге. Мэллори сидела сзади и, поглаживая собаку, всю дорогу молчала. Когда они приехали, Торр вынес Чарли из машины и пошел договариваться с врачом. А когда Чарли лежал на столе, ветеринар отошел в сторону и позволил ей попрощаться с любимым питомцем. Затем он аккуратно выбрил небольшой участок на лапе животного и сделал укол. Мэллори оставалась рядом с Чарли, поглаживая его и бормоча нежные слова до тех пор, пока он окончательно не затих.

Она не сразу заметила, что Торр и ветеринар вышли. Должно быть, ее муж оплачивал счет. Чарли был еще теплым, и она все еще не верила, что он больше никогда не будет встречать ее радостным лаем, класть голову ей на колено и закрывать глаза в ответ на ее ласку.

Затем Торр вернулся и нежно взял ее под локоть.

— Нам пора, Мэллори, — мягко сказал он. — Я возьму Чарли.

Всю обратную дорогу Мэллори сидела словно оцепенелая. Когда они приехали, Торр молча принес лопату и вырыл глубокую яму под яблоней, где любил спать Чарли. Затем очень осторожно положил туда собаку, завернутую в одеяло.

— Подожди, — вдруг сказала Мэллори, когда он начал закапывать яму. Сбегав на кухню, она принесла миску Чарли и бросила ее в могилу, после чего молча наблюдала за тем, как Торр закидывает яму землей и кладет сверху большой плоский камень.

Закончив, он воткнул лопату в землю и посмотрел на Мэллори. Его лицо было непроницаемым.

— Пойдем. Я приготовлю тебе чай.

Двигаясь словно на автопилоте, Мэллори прошла вслед за ним в дом и села на край кресла. Когда ее взгляд упал на коврик у камина, где всегда лежал Чарли, горе охватило ее с такой силой, что ей пришлось согнуться пополам, чтобы не разразиться слезами.

Перестав наполнять чайник, Торр подошел к ней и, взяв за руку, помог ей подняться, затем опустился в кресло и усадил ее к себе на колени, словно она была маленькой девочкой.

— На этот раз можешь поплакать, — мягко сказал он, почувствовав, как она напряжена. — Нет ничего постыдного в том, чтобы оплакивать Чарли.