Веселая служанка - Мейер Сьюзен

— Ты сможешь задержаться на столько, чтобы съесть кусок жареного мяса. — Он ступил на прохладные камни патио.

Лиз остановилась на пороге:

— Как тут красиво!

Кейн посмотрел на желтые шезлонги, сверкающую голубую воду огромного бассейна, стол под навесом, накрытый белой скатертью, которая сейчас чуть-чуть шевелилась от ветра. А он и не замечал, как все это чудесно. Он приходил сюда повозиться с грилем или нырнуть в бассейн. Эти шесть лет он не только слишком много работал. Он упускал слишком многое. Не умел радоваться тому, что имел, не умел нормально общаться с людьми, которых встречал на своем пути.

Может быть, Ава имела в виду именно это, когда советовала ему быть практичным? Не означало ли это — быть нормальным?

— В холодильнике есть пиво.

Лиз остановилась на полушаге:

— Пиво?

— Да. Возьми себе и мне, а я пока сниму с гриля мясо.

— Хорошо.

Когда она вернулась, мясо уже лежало на двух тарелках вместе с запеченными в фольге картошкой и овощами.

Лиз протянула ему банку с пивом:

— Все это выглядит великолепно!

Он пожал плечами и пододвинул ей стул:

— На гриле легко готовить.

— Ты меня поражаешь.

Кейн сел напротив нее:

— Я не хочу, чтобы ты поражалась. Я хочу, чтобы ты поела.

Она развернула фольгу и потянулась за маслом и сметаной.

— Кажется, ты говорил серьезно, когда утверждал, что мне надо немного пополнеть.

Кейн рассмеялся:

— Ты мне нравишься такой, какая ты есть.

Он не удивился, что вдруг сделал ей комплимент. Ава советовала ему быть нормальным, то есть самим собой. А он сказал то, что чувствовал.

Но Лиз этот комплимент смутил. Ее щеки очень мило покраснели.

Кейн хотел сказать, какая она красивая, но вспомнил, что Ава настоятельно советовала ему быть практичным. В прошлый раз они поженились, ничего не зная друг о друге. Два незнакомых человека. И он попросил:

— Расскажи мне о своей семье.

Она подняла на него глаза:

— Я уже рассказывала. Ты помнишь?

— Да. О своем отце. О прошлом. А как поживает твоя семья теперь? Ты говорила, у тебя есть сестры.

Лиз облизала губы. Она не знала, стоит ли ей говорить о своей семье, и если да, то что сказать? У Кейна замерло сердце. Вот он, главный тест на ее заинтересованность в отношениях с ним. И она колеблется.

Может быть, он неправильно понял то, что было перед отлетом в Канзас? Ее поддержку, пока отец болел, взгляды, прикосновения во время работы для «Истинного друга»?

— Моя мама работает сиделкой в больнице.

У него отлегло от сердца.

— Серьезно? — Стараясь скрыть волнение, Кейн развернул свою картошку с овощами. Если он хочет, чтобы Лиз чувствовала себя спокойно, он сам должен быть спокоен. — А твои сестры? Чем они занимаются?

— Старшая сестра — фельдшер, младшая — фармацевт.

— Забавно. Вся семья связана с медициной.

Лиз откусила кусок мяса:

— Кроме меня.

— Все равно. Ты помогаешь людям.

— Да. Но моя профессия связана с бизнесом. У меня нет таких стальных нервов, как у мамы. Я не могла бы работать в медицине. Так что я — белая ворона в семье.

— Знаешь, я тоже. У отца была сеть магазинов инструментов. А мои три компании тут, в Майами, ничего не продают.

— Меня всегда удивляло, почему ты не остался в Канзасе и не занялся семейным бизнесом.

— Когда пришло время мне получать образование, дела в магазинах шли не так хорошо. И я поступил в университет. Знаешь, все к лучшему. Теперь я занимаюсь делом, которое действительно люблю.

— Тебе повезло, — сказала Лиз.

И тут же раскаялась в своих словах. Кейну везло в делах, но не в жизни. Он потерял брата. И ведь он сам был за рулем той машины. Его брак распался. А теперь бывшая жена готовится поведать ему еще об одной утрате. Разговор шел как раз так, как надо, пока она не сказала эту глупость про везение.

— Да, мне везло, но не всегда. Когда я понял, что хочу делать в жизни, мне пришлось много работать, чтобы добиться успеха.

Она ощутила почти облегчение оттого, что он не придал ненужного значения ее словам:

— Это верно.

Кейн протянул к ней руку через стол.

— Поэтому я так рад, что ты захотела поговорить сегодня. — Он дотянулся до ее пальцев и, прежде чем Лиз успела остановить его, сжал ее ладонь в своей. — Я знаю, что не смогу выразиться ясно, но я не могу продолжать жить так, как мы жили эти последние недели. — Он перехватил ее удивленный взгляд. — Я не хочу примирения. Не хочу возвращаться к тому, что было. — Он поднес ее пальцы к губам и поцеловал. — Но нет такого закона, который запрещал бы нам начать все сначала. Мы оба изменились…