Изумрудное сердце - Лукас Дженни

В тот миг, когда в зал вошли музыканты с гитарами, цимбалами и флейтами, чтобы аккомпанировать танцовщикам с огнем в темном зале, Жасмин убежала прочь.

Банкет оказался адом. Она слышала перешептывания и ловила пристальные взгляды — некоторые были любопытными, некоторые завистливыми, другие — ненавидящими. Было очевидно, все уже считали ее его любовницей. Они осуждали ее — только ее! — за такой грех.

Справа от нее за столом лысеющий толстяк косился на нее в течение всего банкета. Сидящая слева от Жасмин невзрачная женщина в ужасном костюме серо-коричневого цвета подчеркнуто игнорировала соседку.

Жасмин наблюдала за Карифом через зал. Подданные его явно обожали и возносили ему похвалы, и он равнодушно принимал их отношение как должное.

Она не нужна Карифу, что бы он ни говорил! Он окружен людьми, умоляющими уделить им внимание, включая юную принцессу-блондинку, сидящую рядом с ним. Она из того типа женщин, на одной из которых король, вне сомнения, скоро женится.

Жасмин выскочила из зала сразу, как только выключили свет. Она очень хотела скрыться до того, как кто-нибудь увидит ее слезы. Но, оказавшись в коридоре, почувствовала, как кто-то коснулся ее плеча. Повернувшись, она сжала кулаки.

— Папа? — прошептала она. — Что ты здесь делаешь?

Казалось, Язид Коури постарел за прошедшие несколько дней. Его когда-то мощная фигура ссутулилась, он похудел. Язид оглядел дочь — с аккуратно заколотых в пучок волос до черного строгого платья, которое она одолжила по случаю у старинной подруги Серы.

Он резко рассмеялся:

— Зачем ты вернулась сюда?

— Ты знаешь зачем…

— Я думал, наконец ты станешь уважаемой, сознательной девушкой. — Он покачал головой, его глаза подозрительно блестели. — Зачем ты согласилась выйти замуж за уважаемого человека, а потом предала его с королем, даже не успев произнести слова клятвы?

Она тряхнула головой:

— Ты не понимаешь!

— Скажи мне, что никогда не спала с королем, — произнес он. — Скажи, что это отвратительные сплетни, и я тебе поверю.

Быстро заморгав, она отвернулась. Разочарование отца так ее ранило, что она едва могла это вынести.

— Я не предала никого, за исключением себя. Нет стыда в том, что я была с королем, потому что он… мы…

Потому что мы женаты.

Но эти слова застряли у нее в горле. Она не могла открыть свою тайну. Королевское слово чести ценилось во всем мире. Разве может она рассказать о том, что Кариф скрывал тринадцать лет?

Будучи девушкой, она молчала, чтобы его защитить.

Будучи женщиной, она будет молчать по-прежнему.

— Ты не видишь ничего предосудительного в том, что спишь с мужчиной, который не является твоим мужем? — с горечью продолжал отец. — Такое поведение, возможно, и принято в современном обществе, но не в нашей семье. Ты нужна своей сестре. Выходи замуж за Умара! Возвращайся в Нью-Йорк с мужем и семьей. Помоги Ниме растить ребенка!

Жасмин вытаращила глаза:

— Ты… разговаривал с ней?

— Она звонила нам два часа назад. — Он отвел взгляд и стиснул зубы. — Она говорит, что не знает, как быть матерью. Угрожает отдать ребенка незнакомцам, когда он родится. Нима испугана. Она так молода…

Жасмин внезапно охватила неконтролируемая ярость. Она подняла голову.

— Такой же была и я! — крикнула она. — Мне было шестнадцать лет, когда ты вышвырнул меня из семьи и из страны!

— Я был зол, — прошептал он, и его затуманенные глаза наполнились слезами. — У меня были другие планы насчет тебя, Жасмин. Ты моя старшая дочь. В тебе было столько ума, столько силы. Я так тобой гордился. Потом… все пропало. — Сердце перевернулось в его груди. — Возвращайся в Нью-Йорк замужней дамой. Поддержи Ниму. — Его глаза блестели от невыплаканных слез. — Завтра я буду в Кайсе, надеюсь, свадьба состоится.

Повернувшись, чтобы уйти, он остановился, увидев, что позади них стоит Кариф. Его фигура в белых церемониальных одеждах была напряжена.

Лицо отца Жасмин мгновенно побагровело. Обезумев, он поднял кулаки, обращаясь к более высокому и сильному мужчине:

— Мне следовало убить тебя за то, что ты опозорил мою дочь!

Кариф не двигался. Он и глазом не моргнул, просто стоял и ждал удара.

Ее отец опустил кулаки. По морщинистому лицу текли слезы.

— Ты не король, — хрипло сказал Язид дрожащим от горя голосом. — Ты даже не мужчина.