Время для откровений - Морган Сара

— А я думала, у великолепного принца не может быть слабостей.

С растрепанными волосами и ненакрашенным лицом, Эйвери казалась невероятно юной и ранимой, и Мал ощутил острый прилив нежности. Жаль, что эта хрупкая девушка так часто прячется за личиной суровой бизнес-леди.

— Ты серьезно? — Запустив пальцы в светлую гриву, он заставил ее слегка приподнять голову. — Ты — моя главная слабость, habibti. И Ричард сразу же это понял, понял и так меня разозлил, что я впервые потерял над собой контроль.

— Извини, мне сложно в это поверить.

— А ты попытайся. Я тогда действительно потерял голову и сорвался. Калила тебе об этом уже говорила.

— Говорила, но я все равно не верю, что тебя можно вывести из себя.

— У каждого есть свой предел. И Ричард угадал мой как раз тогда, когда я хотел сделать тебе «правильное» предложение. Нам было хорошо вместе, я хотел всю оставшуюся жизнь провести с тобой, и мне очень жаль, что Ричард так не вовремя влез между нами.

— Но зачем было все скрывать?

— Затем, что я очень старомоден.

Эйвери слегка отстранилась и выпрямила плечи.

— Вот, мы снова к этому вернулись. Ты старомоден, так что даже если бы и успел попросить моей руки, то все равно захотел, чтобы я оставила работу.

Да, они снова к этому вернулись. Чтобы качественно выполнять такую работу, нужно очень много времени, но у его жены никогда не будет этого времени.

Мал буквально чувствовал, как она с каждой секундой ускользает от него все дальше и дальше.

— Неправда. Конечно, ты бы не смогла посвящать работе по восемнадцать часов в день, но мы бы что-нибудь придумали.

— Что-нибудь такое, где мне пришлось бы пожертвовать всем, а тебе ничем.

— Нет, мы бы все обсудили и нашли выход.

— Но мы этого не обсудили. По твоей вине.

Как же это на нее похоже! Чувствуя, что она начинает оживать, Мал слегка улыбнулся:

— Да, ты права, я виноват во всем, кроме того, в чем виновата ты. — Заметив, что рубашка снова начинает сползать с ее плеча, открывая еще более соблазнительный вид, Мал ухватил Эйвери за руку и, невзирая на легкое сопротивление, повел ее в спальню. — Извини, но, если ты хочешь, чтобы мы действительно обо всем договорились, давай сделаем так, чтобы я мог думать о чем-нибудь, кроме твоего обнаженного тела в мыльной пене. Для начала советую застегнуть рубашку на все пуговицы.

— Неужели ты даже сейчас способен думать лишь о сексе?

— Еще скажи, что сама ты о нем совсем не думаешь.

— Нет, ваше высочество, вы меня совершенно не возбуждаете. — Под его пристальным взглядом Эйвери опустила глаза и пожала плечами. — Ладно, может, я и думаю о сексе, но от этого лишь хуже. Даже лучший секс в этом мире не в силах заменить настоящие отношения.

— Но одно другому не мешает.

— Возможно, но мы хотим слишком разного в этой жизни.

— При желании всегда можно договориться.

— Проще говоря, ты не оставишь меня в покое, пока не добьешься своего. — Эйвери уселась на диван и устало спросила: — Когда за мной прилетит вертолет?

— После того, как мы договорим.

— Ну так вперед, ваше высочество, говорите. Я вас слушаю.

— Ты винишь меня в бесчувственности, и я действительно во многом виноват перед тобой. Но ты так боялась подпустить меня слишком близко, что и сама не спешила ни в чем признаваться.

— И я имела на это полное право.

— Нет, если бы ты действительно мне доверяла, то не стала бы ничего от меня скрывать. А когда я пытался с тобой открыто говорить, все мои усилия разбивались о твою непрошибаемую броню уверенности и профессионализма.

— Это не броня, это настоящая я.

— Это броня. Зачем, по-твоему, я попросил тебя устроить для меня свадебный прием?

— По-моему, мы об этом уже говорили. Ты — бесчувственный ублюдок. — Несмотря на беззаботный тон, в ее глазах плескалась настоящая боль.

— Да, ты это сказала, но не дала мне возможности ответить. А думаешь, мне не больно сознавать, что ты не готова идти ради меня ни на какие жертвы? Да и вообще не хочешь прилагать ни малейших усилий, чтобы сохранить наши отношения?

— Но любые отношения рано или поздно заканчиваются, так к чему оттягивать неизбежное?

— Знаешь, когда-то я считал тебя невероятно образованной, интересной и открытой для всего нового женщиной. Но ты так предубеждена насчет брака, что я просто не понимаю, как мог раньше этого не замечать.