Замок снов - Брантуэйт Лора

Как хорошо! И странно. Мое тело наслаждается теплом и обволакивающе мягким прикосновением воды, но душа будто существует отдельно. Ей больно, горько, ее окружает только пустота. Сейчас придет Джон. Он будет ласкать меня. Тело мое соединится с телом мужчины, а душе будет все равно. Как же можно жить с такой разъединенностью?

Прямо у уха с нежным шелестом лопались мельчайшие пузырьки белоснежной ароматной пены. Этот тихий звук, который тем не менее никак нельзя было заглушить, вызвал в Тэсс волну непонятного отчаяния. Я не могу повлиять даже на такую мелочь… Что же это за жизнь, в которой я не могу почти ничего?!

Повинуясь злому порыву, Тэсс опустилась на дно ванны, так низко, что вода скрыла ее с головой. Уши заполнил непрекращающийся гул. Выдохнула. Сияющие пузырьки с шумом устремились к поверхности воды. А теперь – глубокий вдох, всего-то одно простое движение – и конец. Очень легко. Вот я есть – и вот меня уже не стало. Тэсс без удивления заметила, каким неживым светом играют блики на ее теле. Такая тонкая грань… Разве может быть граница между жизнью и смертью такой проницаемой? Если она так прозрачна, возможно ее нет вообще? Всего один вдох. Не будет больше Джона и его пресной любви. Не будет этих страшных и никому не нужных книг. И ярких кленов с плотными шероховатыми листьями тоже не будет. И прохладного запаха опадающей листвы. И окон с витражами. И маминых любимых обоев… В ушах звенело. Вода уже не хотела отпускать. Легкие горели изнутри. И никаких глупых смутных надежд на то, что все еще будет хорошо.

Тэсс резко села и стала судорожно хватать воздух ртом. Она сама не осознавала до конца, как родилась в ее голове мысль о смерти и как удалось преодолеть этот соблазн.

Тишину в квартире взорвал дверной звонок. У Джона были ключи, но ему всегда хотелось, чтобы Тэсс сама встречала его. Она поспешно встала. Вода и пена стекали с разгоряченного тела. Тэсс завернулась в полотенце и побежала открывать дверь, не обращая внимания на мокрые следы, остающиеся от ее босых ступней на полу. Как я могла? Ведь я почти решилась… Тэсс стало страшно. Она боялась себя.

Джон увидел ее на пороге и замер восхищенный: так привлекательна была женщина с лихорадочно блестевшими глазами, мокрыми прядями волос, обрамлявшими тонкое лицо, каплями душистой воды на плечах и хлопьями белой пены, застрявшими кое-где в черных волосах.

– Привет, котенок, – хрипло сказал он и сжал Тэсс в объятиях.

Она с радостью зарылась лицом в его плечо. Так приятно было ощущать живое тепло его тела, крепость мускулов. Джон был реален, и ему не были знакомы ее страхи и метания, возможно поэтому он мог помочь справиться с ними. Джон был частью внешнего, незыбкого мира, и в нем можно было найти опору. Он надежный. Он защитит меня, даже от меня самой защитит.

Прижав к себе Тэсс, Джон ощутил дрожь ее тела. Тэсс и сама не отдавала себе отчета в том, насколько сильное потрясение пережила сейчас. Ее сознание сейчас не смогло бы вместить такого понимания. Но естественный инстинкт жизни, этот древний механизм, был запущен. Тело молодой здоровой женщины боялось и не хотело умирать. Этот страх еще не отпустил Тэсс, и все нервы были напряжены. Казалось, еще немного – и они могли зазвенеть как натянутые струны. Ее бил озноб.

Джон принял дрожь Тэсс за трепет страсти. Как же сильно она меня хочет, чертовка! – мелькнуло в его голове. Джону давно не приходилось улавливать такое состояние своей любовницы, поэтому он с легкостью принял желаемое за действительное.

Тэсс мгновенно почувствовала, как что-то изменилось в том, как Джон обнимал ее, даже прежде чем он приник к ее губам в жадном, требовательном поцелуе. Первым порывом Тэсс было отстраниться. Но она сдержалась. Пускай… Что, если это вернет мне ощущение реальности? Лишь бы забыть тот ужасный звук поглощающей тебя воды, искаженный свет и то, как легко сделать последний вдох.

Джон на ощупь нашел за спиной ручку двери и резко дернул на себя. Щелкнул замок. Тэсс вздрогнула от этого глухого звука, будто захлопнулась какая-то другая дверь, и снова волной поднялся страх. Джон уже бросил на пол влажное полотенце Тэсс, и его руки заскользили по ее теплой мраморной коже, по мокрым волосам… Тэсс крепко зажмурилась и бессознательно прикусила губу. Джон в это время пытался делать три дела сразу: целовать Тэсс, подталкивать ее к спальне и расстегивать пуговицы на своей рубашке.

В спальне Джон сильным, уверенным движением бросил Тэсс на кровать и тут же накрыл ее тело своим, жаждущим, разгоряченным. Настойчивые и грубоватые ласки Джона волновали Тэсс ничуть не больше, чем ощущение жесткого покрывала, вдавливающегося в кожу, или мокрой пряди волос, которая неприятно холодила щеку и шею. Когда-то все было иначе. Тэсс нравились сильные руки Джона, прикосновения его шершавых ладоней, его естественность и безыскусность в любви. У нее был не очень большой опыт близости с мужчинами, и, может быть, поэтому в Джоне и его любовной тактике ее все устраивало. А теперь он стал ей безразличен как мужчина, все, что он делал с ней, не приносило ярких эмоций. Было разве что немного обидно оттого, что он не замечал этого и ничего не стремился изменить. Сама заговорить на эту тему Тэсс не хотела. Разве он станет нежнее ко мне? Или будет больше меня любить?