В объятиях тирана - Рэдкомб Люси

Частично согласный с ним Говард молча кивнул.

— Я хочу и смогу дать моему внуку все, что только возможно за деньги…

— Не сможете, если Кристина не изменит своего поведения, — сухо возразил Говард.

Скандал разразится неимоверный. Отрицание Кристиной своего привилегированного положения в обществе было абсолютным и, принимая во внимание ее упрямый нрав, доходило до фанатизма.

— Кристина не должна узнать, что я имею к этому какое-либо отношение! — воскликнул Огастес, в возбуждении вскакивая с кровати.

— Не должна знать? — переспросил Говард, обеспокоенный краской, бросившейся в лицо отчиму. Интересно, давно ли тому мерили давление?

Обычно он предпочитал не лезть в дела других людей, и сам ненавидел доброхотов. Однако Огастес слишком много значил для его матери, а так как отчим никогда не занимался собой — пил, курил и весил килограммов на десять больше чем надо, — то казался верным кандидатом в инфарктники.

— Видишь ли, Говард, я надеюсь, что ты женишься на Кристине и дашь свое имя ее ребенку.

Это могло быть только шуткой. Но, внимательно вглядевшись в лицо отчима, Говард не обнаружил на нем ни тени улыбки.

— Вы хотите, чтобы я — что?..

— Понимаю, на первый взгляд это выглядит несколько… экстравагантно… — Встретившись взглядом с пасынком, Огастес неуверенно пожал плечами. — Может, даже и на второй взгляд… Но если подумать, все не так уж страшно. Ты ведь ни с кем в данный момент не связан?

— Мне только тридцать два, Огастес, и я еще не окончательно оставил всякие надежды… — Не говоря уже о том, что он вполне наслаждался своей холостяцкой свободой.

— Кроме того, разве я не тот самый человек, которого вы недвусмысленно отвергли несколько лет назад?

Старик покраснел.

— Тогда было совсем другое дело. Ей еще не исполнилось и семнадцати, а ты…

— А я был не слишком заинтересован в том, — продолжил за него Говард, — чтобы меня сочли человеком, способным соблазнить совсем еще девочку.

— Что ж, и надо признать, что ты совсем не тот человек, которого я нахожу для нее подходящим. Не то чтобы я не признаю твоих заслуг…

— Это сильно повышает мое мнение о себе самом. — Саркастическое замечание пасынка заставило Огастеса нахмуриться.

— Если бы Кристина поступила бы тогда в университет, то очутилась бы среди людей достойных. Людей, запятых более высокими материями, чем делание денег…

— Но которые с радостью воспользовались бы вашей щедростью, — перервал старика пасынок, за что был награжден недовольным взглядом, который он, впрочем, проигнорировал.

— Мой зять — профессор… Да, за званым обедом это звучало бы неплохо, — усмехнулся Говард. — Господи, какой же вы сноб, Огастес. Не хочется разрушать наши иллюзии, по подобные представления о современных академических кругах устарели лет на сто. Когда дело касается больших денег, эти люди не менее суетны, чем простые смертные.

— Что ж, все это давно уже позади. К тому же, если хочешь знать, — признался Огастес, — тогда меня гораздо больше беспокоило, как бы она не соблазнила тебя… Кристина угрожала мне этим.

Говард устало закрыл глаза.

— Насколько я могу догадаться, она заявила это во время вашей с ней отеческой беседы. Боже мой, Огастес, чего же вы еще ожидали! Если что и может заставить Кристину пройти по газону в запрещенном месте, так это надпись: "По газонам не ходить".

— Ты хочешь сказать, что вы с ней…

— Ничего я не хочу сказать! — воскликнул начавший терять терпение Говард. — Черт побери, Огастес, она просто водила вас за нос!

— Именно это сказала мне тогда твоя мать, — с грустью сообщил Огастес. — Но если уж я начал кого подозревать, то меня трудно переубедить… К тому же в то время у меня были грандиозные планы… Когда Кристина отказалась от учебы в университете, это чуть не разбило мне сердце. Это была такая возможность, за которую я некогда отдал бы все на свете.

— Думаю, она просто хотела утвердиться в своей независимости.

— И куда это ее привело! — воскликнул Огастес. — За ней нужно приглядывать, Говард, а мне она этого не позволит. Послушай, этот брак ведь не обязан длиться вечно. Но если ты женишься на Кристине, то, по крайней мере, приобретешь определенные юридические права на ребенка. Ты будешь в состоянии вмешиваться в процесс его воспитания.

Говард понял, куда клонит его собеседник.

— Я или вы, Огастес?