Сама невинность - Крейвен Сара

Таня тяжело вздохнула:

— Теперь я понимаю, почему ты так стремишься туда. Это место движущейся страсти и порочных связей. А наследник, вероятно, в поиске новой жены? — она подмигнула Хлое. — Может, он более выгодный жених, чем сельский ветеринар?

— Ни в коем случае. — Хлоя допила свой кофе. — Честно говоря, многие считают Эндрю Мэйнарда напыщенным педантом. А в том, что у Пенни оказалась связь на стороне, обвиняют не только ее одну. У Дариуса еще до этого случая была дурная слава. Вряд ли теперь хоть кто-нибудь посмотрит в его сторону.

Танины глазки опять заблестели.

— Да? И какая дурная слава была у него?

— Его исключили из школы, он выпивал, играл в азартные игры и даже был связан с местной бандой. — Хлоя пожала плечами. — К тому же ходят слухи: он замешан в еще более отвратительных делах — в запрещенных собачьих боях, например. — Помолчав, она быстро добавила: — Никто особенно не жалел, что он ушел. Поверь мне.

— Знаешь, мне этот запасной кажется куда более интересным, чем его брат, — сказала Таня и, допив свой кофе, встала. — Мне пора возвращаться к себе. Хочу, пока нет маленьких монстров, продезинфицировать ящики с игрушками.

Оставшись одна, Хлоя вымыла чашки и поставила их в сушку. Она никак не могла понять, почему рассказала Тане весь этот бред о семье Мэйнард. Неприятная история случилась семь лет назад и уже давно всеми забыта.

Хлоя внезапно представила себе лицо мужчины — загорелое и высокомерное, с прямым носом и резко очерченными скулами, с широким и чувственным ртом. Из-под копны светло-русых волос на мир с презрением смотрели неотразимые зеленые глаза, как будто осуждая всех, кто посмел судить его.

Но тем не менее осуждали его все, начиная с родного отца. Изменник, который предал своего брата и в результате был приговорен к изгнанию. Впрочем, для Дариуса Мэйнарда это не стало очень тяжким наказанием.

«Он всегда был беспокойным и бросался в крайности, — подумала Хлоя. — Уилоуфорд всегда был и будет слишком скучным для него. Но мне вполне подойдет, — сказала она себе. — Приличное место, где много хороших людей. Место, где можно пустить корни. Уилоуфорд был для меня родным домом в детстве, а сейчас он дарит мне Иэна и уверенность в будущем».

Сэр Грегори был частью этого мира. Большой, довольно сдержанный человек, крепкий как камень. «Столп общества» — кажется, так про него говорили. И Эндрю Мэйнард был таким же. Светский человек, увлекающийся альпинизмом, вежливый и слегка надменный.

Но Дариус всегда был другим — неожиданная проблема для всех. И каждый раз, вспоминая его слова: «Мой бог, маленькая Хлоя уже выросла! Кто бы мог подумать?» — она возвращалась в то дикое прошлое...

Неожиданно Хлоя осознала: она слишком резко ухватилась за края мойки и поранила пальцы.

Память — опасная вещь. Словно грубо будоражит тихое илистое дно, после чего поднимается мусор и грязь.

«Намного лучше, — подумала Хлоя, — никогда больше не вспоминать. Все это случилось так давно и должно остаться в прошлом. Если не забыть, то хотя бы думать, будто бы у сэра Грегори был только один сын. И как будто бы этот сын не женился на уважаемой Пенелопе Хаттон и не привез ее в усадьбу Уилоуфорд. И не думать, что она соблазнила и была соблазненной в свою очередь... Я считала ее самой красивой женщиной, которую когда-нибудь видела, — вопреки собственной воле начала вспоминать она. — Мы все так думали и даже немного завидовали Пенни... Но сейчас все изменилось. Я — та, которая с предвкушением ждет своего счастья с мужчиной, которого люблю. И если бы Пенелопа узнала про меня сейчас, то сама бы позавидовала».

Как только она выехала из особняка «Коулстоун», пошел дождь, но сейчас небо было уже чистым и солнышко показало свое лицо.

«Хорошая примета», — подумала Хлоя и, включив в машине любимую радиостанцию, продолжила путь, напевая себе под нос.

Удивительно, но ей было по-настоящему жаль покидать особняк. В конце концов, он был смыслом ее жизни в течение целого года. И какими бы требовательными и придирчивыми ни были Армстронги, одного у них не отнять — они щедрые хозяева. К тому же ей нравился коллектив, в котором она работала. В сумке на заднем сиденье лежали красивые часы в виде вагончика, которые подарили ей на прощание. Хлоя растрогалась почти до слез, когда благодарила своих помощников, обещая поставить часы на достойное место в ее будущем доме.