Соглашение на миллион - Блейк Майя

Стоило его взгляду скользнуть вниз, как с его губ сорвался невнятный звук, который в равной степени мог быть и проклятием, и ее именем. Но стоило ему податься вперед и вновь к ней прикоснуться, как ей стало все равно. Сорвав с нее трусики, Драко одним движением повалил ее на кровать, и не успела она еще толком вдохнуть, как он уже полностью разделся и придвинулся близко-близко.

И она разом очнулась. В отличие от большинства женщин, она никогда не рассматривала свою девственность как нечто святое, но в эту секунду с болезненной остротой осознала свою беззащитность перед великолепным мужчиной, что вот-вот станет ее первым любовником. Да и доказательство его мужественности было более чем солидным. Даже слишком.

Закусив губу, она наблюдала, как он достает из прикроватной тумбочки презерватив.

Опустившись на кровать, он провел по ее телу рукой, и она охотно выгнулась, радуясь ласке и стараясь не думать о скрытой между его ног мощи.

– Светские разговоры сейчас ни к чему, но должен признать, меня несколько беспокоит твое полное молчание.

– Хм. – Она снова закусила губу.

– Это по-английски?

– Драко… пожалуйста…

– Уже умоляешь? – Склонив голову, он зажал ее сосок между губами, слегка сдавил, лизнул. – А что будет дальше?

Но она ничего не ответила, и он снова приподнялся.

– Ладно, хорошо, я немного волнуюсь. Ты большой… Мне так кажется?

– Тебе кажется? Есть лишь один способ проверить.

С этими словами он взялся за второй сосок, а Арабелла впилась пальцами ему в волосы, пока он продолжал ласкать ее губами, где-то краешком сознания уловив, что одновременно с этим он вскрыл презерватив.

Крепко поцеловав ее в губы, он уверенно развел ей ноги и, глядя прямо в глаза, вошел в нее одним мощным движением, вызвав вспышку боли, что заставило ее громко вскрикнуть и еще сильнее впиться ногтями ему в спину. А в серых глазах озадаченность сменилась удивлением, а на смену ему пришла вспышка ярости.

– Тебе кажется. – Похоже, он наконец-то осознал.

– Я. – Она чувствовала, как ее тело подстраивается под его плоть, а боль сменяется сладостным удовольствием.

Драко чуть двинулся, явно пытаясь из нее выйти, но она изо всех сил прижала его к себе.

– Арабелла, – прошептал он, слегка меняя положение ее бедер, но как только она попыталась пошевелиться, он просунул руку ей под поясницу и крепко зафиксировал их на месте. – Почему. – Сглотнув, он начал заново: – Почему ты не сказала, что ты девственница?

– Потому что в этом не было ничего особенного. Пока на пути в прямом смысле не встала преграда. – Боль ушла, оставив после себя лишь сладостное томление, что с каждой секундой захватывало ее все сильнее и сильнее. – Пожалуйста, Драко, если ты все еще хочешь, возьми меня.

– Если я… – Ни на секунду не отводя взгляда от ее глаз, он позволил ей немного поерзать, устраиваясь поудобнее, а потом крепко ухватил за бедра, задавая четкий ритм, вырывавший из ее губ сдавленные всхлипы и стоны.

И стоило ему лишь заполнить ее собой всю целиком и без остатка, как ее захлестнуло ранее неизведанное наслаждение. Каждый выпад заставлял ее прогибаться, и с каждой секундой в ней с новой силой разгоралась буря страстей, а спустя пару минут она уже и сама не знала, умирает ли, или возрождается к новой прекрасной жизни.

– Арабелла, посмотри на меня.

Подчиняясь отрывистому приказу, она взглянула в серые глаза, полные дикой, необузданной страсти, что яснее всяких слов говорили, как сильно она на него действует, а его движения с каждой секундой толкали ее все ближе и ближе к краю.

– Бог ты мой. Драко!

– Сейчас, Арабелла. Лети.

И она воспарила так высоко, как еще никогда раньше; все ее существо пылало белым очищающим огнем, а само время замерло, давая возможность впитать в себя опыт, захватывающий дух. И вечность спустя, когда чувства пришли в норму, она осознала, что все еще лежит в постели, а внутри ее все еще находится желанный мужчина.

И этот мужчина смотрел ей прямо в глаза, сдерживая собственную разрядку и терпеливо дожидаясь, когда она вновь приоткроет веки. Он сам толком не понимал, почему медлит, но почему-то для него это вдруг стало необычайно важно.

Он еще раз пробежал взглядом по прекрасной женщине.

Что до него была девственницей.

Что выбрала его своим первым мужчиной.

Но неужели он настолько примитивен, что одно это осознание заводит его так, как ничто еще никогда не заводило?