Игра жизни - Джордж Эмили

Они ужинали в доме. Так было проще, чем гоняться за салфетками, которые уносил ветер, или отгонять назойливых мух над едой. Джейк казался немного раздраженным, но она не обращала на это внимания и старалась находить темы для разговора, которые не вызовут спора и все же могут быть интересными для обоих. Лейси рассказала ему о своем детстве в Южной Калифорнии, о брате и как вся семья была рада, когда он женился на Сьюзен. Джейк кое‑что добавил к тому, что ей рассказал Кайл об их совместных детских проделках. Лейси чувствовала себя совершенно счастливой.

Десерт имел успех. Он съел большой кусок пирога и попросил еще.

— Ты приготовила просто замечательный ужин, — констатировал Джейк, откинувшись на спинку стула.

— Конечно — разве можно испортить жареную курицу? Кроме того, я уже говорила, что готовить умею, просто не очень люблю. Да и часто некогда. Хочешь кофе?

Он кивнул, и Лейси сварила кофе. Она любила кофе со сливками, но помнила, что Джейк пьет кофе черным и любит его очень горячим.

— Завтра мне сменят гипсовую повязку. И я снова приступлю к работе, — сообщил Джейк, когда она подала кофе.

— Тебя не нужно подвезти в город? — робко спросила она.

— Нет, мама заедет за мной. — Он следил, как она наливает и размешивает сливки.

— Жаль. Я могла бы завезти тебя в клинику, сделать кое‑какие покупки, и потом забрать тебя обратно. Пусть твоя мама завтра отдыхает. — Лейси затаила дыхание. Ей так хотелось провести с ним еще немного времени. Ведь так мало времени оставалось до конца ее отпуска.

9

Джейк маленькими глотками пил кофе. Поставив чашку на блюдце, он медленно кивнул:

— Ну, хорошо, раз уж ты все равно едешь… Лейси пристально смотрела на свою чашку, не желая обнаруживать радости, которая распирала ее. Не обязательно рассказывать, что на этой неделе она уже ездила по магазинам и не собиралась туда опять так скоро. Она любила магазины на Брод‑стрит и Хай‑стрит; она могла и просто побродить по городу, пока он будет на работе, а потом отвезти его в клинику, чтобы сменить гипс. Ей хотелось еще хоть немного побыть с ним вдвоем. Тем более что скоро ей придется уезжать.

— Во сколько ты хочешь ехать, — спросила она, уставившись в свою чашку, в то время как ее сердце бешено колотилось. Она не решалась поднять на него глаза, боясь, как бы он не переменил своего решения.

— В девять утра. Несколько часов я пробуду в офисе, а потом мы заедем в клинику. Магазины открываются около десяти, верно?..

Она кивнула.

— Мне бы хотелось побывать в твоем офисе. Она уже просила его об этом однажды, но он отказал.

Джейк неопределенно пожал плечами.

— Ну, если хочешь. Офисы везде одинаковы. На что, например, похож твой?

— На стенной шкаф. Я редко провожу там время — чаще я бываю на студии, в кабинетах продюсеров или на встречах. У нас гораздо больше встреч, чем ты можешь себе представить.

— Встречи за ленчем в фешенебельных ресторанах? — спросил он, снова взяв свою чашечку кофе. В его глазах промелькнула горечь.

— Нет, никаких фешенебельных ресторанов, если ты не звезда, — возразила Лейси, — в основном это та же тяжелая работа. Я начинаю рано утром и работаю, пока не закончится запись. Если все идет хорошо, мы освобождаемся в пять или шесть. Если возникают какие‑то сложности, мы работаем до одиннадцати, а то и до полуночи.

Ей хотелось, чтобы с его лица исчезло выражение горечи, и она улыбнулась, вспоминая некоторые забавные случаи, происходящие на студии. Она рассказывала ему о трудностях, которые ей приходилось преодолевать, о причудах актеров.

Это сработало. Мало‑помалу его взгляд потеплел, он стал проявлять интерес к тому, что она говорила. Скоро в его глазах появились веселые искорки. Он все еще смеялся над одним из ее рассказов, когда, выглянув в окно, залюбовался закатом.

— Я люблю смотреть на закат солнца, — сказал он мечтательно.

Лейси тоже взглянула на вечернее небо: какая восхитительная смесь розового, кораллового и розовато‑лилового. Высокие стройные пальмы на берегу выделялись черными силуэтами на фоне горящего в вечерних лучах заката.

— Чудесное время, — тихо произнес он, в то время как она с восторгом наблюдала за Вечер‑3, ним небом: оно становилось ярко‑малиновым, темные силуэты пальм стали еще резче. Через несколько секунд небо стало пурпурным, затем черным, и пальмы исчезли из вида.