Её победа - Тиммон Джулия

Прыгну, решил Тим, игнорируя терзающее душу дурное предчувствие. А там будь что будет. В конце концов, я прекрасно помню, как себя вести в непредвиденной ситуации, и потому должен срочно успокоиться, переключить внимание на что-нибудь захватывающее дух. Прыгну!

Когда он садился в самолет, Кристин даже не смотрела в его сторону.

Ей на меня плевать, обуреваемый жалостью к себе, размышлял Тим. Если этот чертов ветер унесет меня куда-нибудь на шоссе и я попаду под машину, она, наверное, и слезинки не уронит. Конечно, я сильно ее обидел, настолько сильно, что все хорошее в наших отношениях выветрилось из ее очаровательной умной головы. Конечно…

— Тим, — окликнул его кто-то сзади.

Он повернул голову и увидел Чака, мужчину лет тридцати пяти, парашютиста с огромным опытом. Они познакомились во время прыжков пару недель назад.

— А, привет!

— Не боишься прыгать в такой ветер? — спросил Чак, поправляя шлем.

Тим усмехнулся, подумав, что ему теперь на все плевать.

— Нет. Не боюсь.

Чак потрепал его по плечу крупной обветренной рукой.

— Смотри, будь осторожен. — Он сел на сиденье сбоку и взглянул в иллюминатор. — Если честно, я посоветовал бы тебе дождаться на земле затишья.

Дурное предчувствие в душе Тима всколыхнулось с новой силой. Но он только махнул рукой и упрямо стиснул зубы.

— Будь поосторожнее, — повторил Чак.

Тим кивнул, тронутый тем, что хоть кто-то проявляет о нем заботу.

Он почувствовал, что ветер не стих, а усилился, сразу после того, как раскрыл парашют. Ему стало не по себе, и жалостливая картина последствий приземления на шоссе показалась вдруг очень близкой к реальности.

Усилием воли прогнав страх, Тим, дабы избежать сноса назад, натянул передние свободные концы подвесной системы, не подумав о том, что при этом увеличится скорость снижения. Ветер подул сильнее, и его пугающе быстро понесло в сторону от зоны приземления, прямо к густо растущим деревьям.

Ну и влип же я, пронеслось в его голове. Но на смену этой мысли пришла более утешительная: лес — это, по крайней мере, не проезжая часть и в общем-то все не так уж и страшно.

Понимая, что другого выхода нет, Тим приготовился «приземлиться» на деревья. Развернулся по ветру, свел ноги вместе, прижал локти к груди и, держась за стропы управления, скрестил руки перед лицом, защищая его.

Послышался шум листвы, треск ломающихся веток, шелест гаснущего купола. Потом все стихло, и Тим, почувствовав нестерпимую боль в правом плече, открыл зажмуренные глаза и понял, что больше не летит вниз, а висит на дереве.

Первое, о чем он подумал, была Кристин, которая вряд ли когда-нибудь попадала в столь дурацкую и унизительную ситуацию. Она обладала ясным умом, умела трезво оценить свои способности и не раскисала под гнетом проблем. В отличие от него. Теперь ее превосходство над ним казалось Тиму как никогда очевидным.

Отмахнувшись от раздражающих мыслей, он принялся обмозговывать положение, в котором оказался по собственной глупости, и размышлять, как действовать дальше. Если бы не сильная боль в плече, распространившаяся в считанные секунды на всю руку, Тим попытался бы самостоятельно спуститься на землю по куполу и стропам запасного парашюта. Однако при нынешнем раскладе рассчитывать на успех подобного мероприятия было бы верхом легкомыслия.

Он попробовал пошевелить рукой, ощутил приступ резкой боли и едва не вскрикнул.

— Черт! Вляпался, и по полной программе!

Нащупав ногами надежную ветку и устойчиво встав на нее, Тим осторожно повернул голову и увидел, что его плечо — в него вонзился неровный сук — все в крови. Попытка высвободиться из этого плена могла стоить ему жизни: если бы он резко дернулся, то упал бы вниз и, вполне вероятно, сломал бы себе шею.

Нет, расставаться с жизнью мне пока рановато, подумал Тим, и его губы тронула невеселая улыбка. Я еще и десятой доли того, что запланировал, не выполнил. У меня куча замыслов, идей, и я в лепешку расшибусь, чтобы претворить их в жизнь.

Он вспомнил, что за последнее время не достиг никаких успехов ни в работе, ни в спорте, а в отношениях с Кристин утратил то хорошее, что было. Что потерял интерес ко всему и вся, что, по сути, не живет теперь, а влачит жалкое существование, и ему сделалось до ужаса стыдно.

Именно сейчас, вися на дереве, как безмозглое огородное пугало, и чувствуя свою беспомощность, Тим понял, что должен пересмотреть свое отношение к жизни. Если, конечно, выкарабкается без потерь из этой ситуации.