Подарок соперницы - Шарп Виктория

Беатрис нервно закурила сигарету, и, только когда у нее закружилась голова, она вспомнила, что вроде бы бросила курить. Однако тушить сигарету Беатрис не стала. Она была слишком взволнована услышанным, чтобы сидеть спокойно. Настолько, что когда Джеффри заказал новую порцию бренди, она попросила принести и ей бокал.

Итак, тот вишневый «мерседес» в гараже Логана все-таки принадлежал Хелен. Или Джеффри, но это было не суть важно. Важным было то, что Хелен попросила Логана починить тачку, и он согласился. Но это было еще полбеды. Преступление Логана усугублялось тем, что он принимал Хелен у себя дома. И, судя по всему, не один раз, а два или даже больше.

Это было ужасно. Но еще ужаснее было то, что Логан солгал ей, когда она спросила про машину. Сочинил историю про какого-то молодого бездельника, которому он якобы предложил перекрасить тачку в броский вишневый цвет. Но зачем Логану понадобилось прибегать ко лжи?

Он боялся, что она рассердится на него? Но тогда получается, что он сознательно сделал то, чем она будет недовольна. Разве это не низко, не отвратительно?

Итак, Логан солгал ей. А это значит, что он в принципе способен ей солгать. То есть он вполне может что-то скрыть от нее, что-то недоговорить, а то и попросту обмануть. А она-то, наивная, думала, что их отношения основаны на полнейшем доверии, честности и открытости! Так что же, выходит, она ошибалась?!

– Эй, Беатрис! – с беспокойством окликнул Джеффри. – Черт подери, да на тебе просто лица нет! На-ка вот, глотни бренди. Небольшая доза алкоголя всегда помогает прийти в чувство.

– Ты прав. – Беатрис невесело усмехнулась.

Она сделала пару глотков, и ей действительно стало чуть легче. Откинувшись на стуле, Беатрис стерла со лба капельки пота и пытливо посмотрела на Джеффри.

– Машина, говоришь? Да, я знаю, я видела вишневый «мерседес» в гараже Логана. Но это еще ничего не доказывает. Возможно, Логан просто решил по старой памяти помочь Хелен. Как-никак они ведь прожили вместе шесть лет.

– И расстались с ужасным скандалом, – иронично добавил Джеффри. – Знаешь, Беатрис, я что-то не очень верю в подобный альтруизм. Да вот поставь хотя бы себя на место Логана. Ты бы стала помогать Хелен на его месте?

– Но я же не знаю, как было дело, – уклончиво ответила Беатрис. – Может, Хелен умеет давить на жалость.

– Я бы не сказал, что она умеет давить на жалость. Скорее, она берет наглостью, измором. Но ведь старина Марсант, наверное, не совсем лопух? Или ты хочешь сказать, что он такой добренький, такой кроткий, готов всех простить и всем помочь?

– Не знаю. Как бы там ни было, а он сделал мне на днях предложение. А перед этим подарил драгоценности на сумму три тысячи долларов. Какой мужчина станет тратиться на женщину, которая ему не слишком нужна?

– А вдруг это все специально? Вдруг он делает это только для того, чтобы вызвать ревность Хелен? Такое тебе в голову не приходило?

Беатрис метнула на Джеффри гневный взгляд.

– Нет, не приходило. Потому что Логан не способен на столь недостойную игру.

– Да откуда тебе знать, на что он способен? – ехидно возразил Джеффри. – Вы же знакомы всего ничего. И потом, извини, Беатрис, но ты довольно плохо разбираешься в людях. Ты слишком доверчива, слишком простодушна. Тебе ничего не стоит навешать на уши лапши. Еще раз прошу прощения, но кому, как не мне, это знать? Я изменял тебе почти открыто, а ты думала, что у нас по-прежнему супружеская идиллия. Или ты полагаешь, что поумнела после развода?

– Все, Джеффри, довольно, – сказала Беатрис. – У меня больше нет времени на пустую болтовню.

Она встала со стула с явным намерением уйти, но Джеффри поспешно загородил ей дорогу.

– Беатрис, – торопливо заговорил он, – послушай, но разве мы с тобой не были когда-то счастливы? Помнишь наши поездки в Канаду, в Новый Орлеан? Ведь нам же было так хорошо вдвоем! Помнишь, как я учил тебя свободно держаться перед фотокамерой? Как я снимал тебя на видео возле Ниагарского водопада? Ведь мы же были счастливы, были! Не ужели все это в прошлом? Неужели ты никогда не простишь меня и не вернешься ко мне?

– Джеффри, но я не могу! – горячо возразила она. – Не могу, понимаешь? Да, нам было когда-то хорошо вместе, но все это осталось в прошлом. Причем в далеком прошлом. А последний год брака мы прожили не просто как чужие люди, а как враги. И потом, ведь между нами давно нет никакой любви. Я не люблю тебя, и ты тоже меня не любишь. Просто у тебя еще осталась ко мне привычка. Но привычка – это не любовь!