Невеста сказала «нет» - Мартон Сандра

Она вспомнила, как сильны были его руки, обнимавшие ее той ночью, как тверды мускулы под ее ладонями…

– Лорел!

Она моргнула. Дэмиан повернулся и смотрел на нее. Потом улыбнулся, отложил кувалду в сторону и вытер лицо и шею полотенцем, которое поднял с травы.

– Извини, – сказал он, отбросил полотенце в сторону и подошел к ней. – Я не хотел тебя разбудить.

– Ты не разбудил меня. Я всегда рано встаю. Он снял перчатки и засунул в задний карман джинсов.

– Я тоже. По старой привычке. Если летом здесь хочешь поработать, то нужно начинать задолго до того, как солнце поднимется, иначе рискуешь здорово обгореть. Ты хорошо выспалась?

– Отлично, – кивнула Лорел. – А ты?

– Я всегда хорошо сплю дома.

Обычно так оно и было. Но в этот раз Дэмиан почти полночи не сомкнул глаз, думая о Лорел – их спальни разделял только холл. Когда же, наконец, он задремал, тут же начали сниться сны, от которых он очнулся усталым и раздраженным. И он решил снять раздражение физическим трудом. Но вид жены, похожей на босоногую нимфу с развевающимися на ветру кудрями, снова увлек его в мир грез.

Лорел откашлялась.

– А ты вообще-то что такое делаешь?

– Дурака валяю, – сказал он с улыбкой. – Во всяком случае, так утверждает Спиро. Я вознамерился устроить здесь цветочную клумбу.

– А Спиро не одобряет?

– О нет, он вполне одобряет. Но он уверен, что мне никогда не одолеть этот булыжник. – Дэмиан наклонился и, подобрав полную горсть земли, пропустил ее сквозь пальцы. – Скорей всего, он прав, но черт меня побери, если я сдамся без боя.

Лорел не могла представить Дэмиана сдающимся без борьбы. Не в этом ли главная причина того, почему она здесь в качестве его жены?

– И потом, я слишком размяк с недавних пор.

Но он совсем не выглядел размякшим. Он выглядел твердым и подтянутым. Великолепным.

– Слишком много времени провожу за рабочим столом, слишком часто ем обильную и изысканную еду. – Он усмехнулся. – Когда я приезжаю домой, на Эктос, то всегда пользуюсь возможностью скинуть несколько фунтов.

– Ты вырос здесь, в этом доме? Дэмиан засмеялся.

– Не совсем. – Он взял босоножки из ее рук и опустился перед ней на колени. – Дай я помогу тебе с ними управиться.

– Нет, – сказала она быстро, – я сама…

Но он приподнял ее ногу, пальцы его казались особенно длинными и загорелыми на ее светлой коже. Сердце Лорел снова станцевало чечетку, слишком часто исполняемую в последнее время и не предвещавшую для нее ничего хорошего.

– Дэмиан, в самом деле, – раздражение, но не на него, а на себя, придало излишнюю резкость ее словам, – я же не инвалид. Я всего лишь…

– …беременная женщина, – закончил он за нее мягко и поднялся на ноги. Их глаза встретились, и он осторожно положил ладонь на ее пока еще плоский живот. – Беременная моим ребенком.

Трудно было понять, что ее обожгло сильнее – пламя в его глазах или жар его прикосновения. Глубоко внутри Лорел начали медленно разворачиваться какие-то горячие кольца и, растекаясь, словно растворялись в ее крови.

– Пойдем, – он протянул ей руку.

– Нет, что ты, Дэмиан, я вовсе не собиралась отрывать тебя от работы. Ты же занят…

– Мы с этим валуном враги старинные. Назовем это временным перемирием. – Он взял ее руку в свою. – Пойдем со мной, Лорел. Ведь это и твой дом. Разреши мне показать тебе его.

Это не ее дом и никогда им не будет. Она хотела было озвучить свою мысль, но Дэмиан уже сплел ее пальцы со своими. Ничего страшного, пускай он покажет ей окрестности.

И он показал ей все, и по тому, как он говорил, Лорел понимала, что он совершенно по-особенному гордится островом. Старые каменные сараи, пастбища, овцы, белыми крапинками рассыпавшиеся по долине, даже кудахтающие куры на пыльной дороге… все для него имело значение, и она видела по лицам людей, обрабатывающих его землю и пасущих его животных, что они уважают хозяина.

Наконец он провел ее через невысокий травянистый холм в небольшую рощу – деревья выглядели так, словно над их формой потрудился ветер, дующий с моря.

– Здесь, – сказал он негромко, – здесь настоящее сердце Эктоса.

– Оливковые деревья? Это ты их посадил?

– Нет, – ответил он, слегка улыбаясь. – Я не могу приписать себе эту заслугу. Оливы очень старые. Некоторым из них больше столетия. Я только забочусь о них, хотя надо заметить, что на их восстановление ушло несколько лет. Я получил эту землю в очень запущенном состоянии.