Одержимый тобой - Грэхем Линн

– Истинная, – усмехнулся Николай. – Ты свела меня с ума.

– Ты странным образом это показываешь, – сказала Элла.

– Я не могу любить тебя и не признаться в этом. Это было бы нечестно.

Элла посмотрела на него долгим, изучающим взглядом, пытаясь определить, насколько он откровенен и уверен в том, что говорит. Ей казалось, что сейчас он искренен.

– Когда я призналась тебе в любви, ты мне не ответил, – напомнила она.

– Я должен был первым признаться, но я… я…

– Что ты? – нетерпеливо спросила Элла.

– Боялся… ОК? Теперь ты удовлетворена? – огрызнулся Николай. – Я до смерти боялся, что потеряю тебя, но не мог больше скрывать от тебя свою любовь.

Элла порозовела от смущения и опустила глаза.

– Ах, – едва слышно прошептала она, удивляясь, зачем так долго мучила его недоверием.

Да, он ее обидел, но нашел в себе силы сказать всю правду и покаяться. Элла глубоко вздохнула. Николай Дракос любит ее. Лучик счастья пробился сквозь серую пелену горя и сожалений. Ей было страшно почувствовать себя счастливой и поверить Николаю. Но и он испытывал страх.

Любовь, как и люди, не дает никаких гарантий. Да, он далек от идеала, но и она не святая. Она любит его больше жизни. Элла медленно встала из-за стола.

Почувствовав изменение ее настроения, Николай устало взглянул на нее:

– Я буду делать все, как ты захочешь. Я знаю, что сам все испортил…

– Помолчи, пожалуйста, – сказала Элла, садясь к нему на колени. – Что было, то быльем поросло. Я люблю тебя таким, какой ты есть. Я могу рассердиться, накричать, бросить кольца в лицо, но я все равно очень, очень тебя люблю. Я все смогу простить, кроме измены, – торопливо добавила она.

Николай крепко обнял ее и поцеловал в макушку.

– Никаких других женщин, кроме тебя.

Элла лучезарно улыбнулась.

– Значит, ты принадлежишь мне одной? – лукаво спросила она.

Глаза цвета расплавленной карамели излучали радость.

– Да, именно так я порой чувствую.

– Это потому, что мы одно целое, – обняла его Элла. Слезы увлажнили ее глаза. Элла испытала огромное облегчение. Николай все-таки подарил ей сказку, влюбившись в нее. И они оба не поняли, как это случилось. Но разве это имеет значение?

– Мы ждем мальчика или девочку? – спросил Николай, нежно поглаживая ее пока еще плоский живот.

– Мне все равно, – рассеянно проговорила Элла, нежно водя мягкими губами по его чувственному рту.

– Мне тоже, – хриплым от вожделения голосом сказал Николай, поднимаясь со стула с Эллой на руках. – Можешь родить мне хоть дюжину детишек, – улыбнулся он.

– Ну, о таком количестве я не задумывалась, – сказала Элла, дрожа от головы до пят от страстного поцелуя мужа. – Мы идем в спальню? – улыбнулась она.

– Не могу дождаться этого момента, любовь моя, – прошептал Николай, не прерывая поцелуя. – Ты меня так сегодня напугала. Я должен знать, что ты моя жена. Надень, пожалуйста, кольца.

– Я подумаю, – лукаво промурлыкала она, упиваясь силой его чувства. Так приятно сознавать, что ты желанна и любима.

– Когда я женился на тебе, я очень хотел сделать тебя счастливой, – признался Николай. – И когда сегодня…

– Это уже в прошлом, – прервала его Элла. – Ты сделаешь меня невероятно счастливой, если еще раз скажешь, что любишь меня.

– Ну сколько раз можно повторять? – заныл Николай.

– Да, это твое наказание… – прошептала Элла, глядя прямо в его янтарные глаза, излучающие любовь. Да, он любит ее. Она это видит, она это чувствует, и это удивительное чувство…

Эпилог

Тобиас Дракос, пятилетний непоседа, кубарем скатился с лестницы. За ним спешила Элла. Макс уже широко распахнул входные двери загородного особняка Тейфорд-Холл в ожидании хозяина.

– Я же говорил тебе, мамочка, что слышу вертолет… Это папа возвращается!

Элла с любовью посмотрела на сына, который был копией своего отца: высокий для своего возраста, с копной каштановых волос и глазами цвета расплавленной карамели. Она подавила вздох, понимая, что ей вряд ли сегодня удастся вовремя уложить сынишку в постель. Она бы не возражала, если бы не сочельник. У нее была куча дел, и она надеялась, что Тобиас не будет отвлекать ее. Но мальчик не видел отца целую неделю, и это повод отступить от строгого распорядка дня.

Элла всегда неукоснительно следовала расписанию. При их с Николаем дикой загруженности жить по-другому было просто нельзя. Рори и Буч уже мчались по лужайке вдогонку за их отпрыском по кличке Макси, единственной из помета Рори, которая осталась у хозяев. Макси являла собой беспорядочную смесь собачьих генов и выросла в довольно крупную собаку, не в пример своим мелким родителям. Элла не успела вымолвить и слова, а Тобиас уже понесся вслед за собаками к приземлившемуся вертолету.