Свадебный вальс - Вуд Алекс

Она быстро пошла к «Танцевальному раю». Уэйд что-то крикнул ей вслед, но она даже не обернулась. Мэгги торопилась оказаться как можно дальше от Уэйда. Ведь если он будет настаивать, она не выдержит и уступит, что будет непоправимой ошибкой…

Мэгги убежала прежде, чем Уэйд успел что-либо сообразить. Он не сказал и половины того, что собирался, а она уже все решила за него. Она ушла… И Уэйд вдруг осознал, что произошло как раз то, чего он больше всего боялся, — он потерял Мэгги. Она больше не будет вальсировать с ним, подшучивать над его неловкостью, рассказывать забавные истории (и откуда она их только берет!). Не будет ни острой на язычок Мэгги Осборн, ни благовоспитанной Магдалены Роквуд. Она уходит от него, и он не понимает почему. А также не понимает, как будет дальше жить без нее…

Уэйд рванул дверцу и буквально вывалился на дорогу. Он позвал Мэгги, но она была слишком далеко, чтобы услышать его. Или намеренно не слышала его. Он ведь уже успел убедиться в том, какой непреклонной она может быть. А его она наверняка считает слабаком. Вся его жизнь — сплошное доказательство его слабости. Он всегда уступал, потому что так было проще, удобнее, спокойнее. Однако на самом деле ему не за что было бороться. Но сейчас для него нет ничего важнее этой упрямой светловолосой девчонки. И ей придется его выслушать, хочет она этого или нет.

— Мэгги! — закричал Уэйд во все горло.

Пара голубей, нехотя поклевывавших что-то, тут же взвилась в воздух. Девушка остановилась.

— Я люблю тебя, Мэгги! — выкрикнул Уэйд первое, что пришло ему в голову.

Но если бы у него было время подумать, он и тогда не смог бы изобрести ничего лучшего. Эти слова обезоружили Мэгги, лишили ее силы, пробили стену напускного равнодушия, которой она с такой тщательностью окружала себя в последнее время. Сказав «я люблю тебя!», Уэйд перестал быть ее другом. Она больше не могла делать вид, что не испытывает к нему никаких чувств. Всего лишь три слова, которые ей приходилось слышать достаточно часто в своей жизни! И никогда они не волновали ее так, как сегодня. Предательский внутренний голос нашептывал о том, как сладко сдаться.

Какая может быть принципиальность, если речь идет о любви? Она с самого начала знала, что не имеет права влюбляться в Уэйда. Но раз уже это произошло, то зачем упорствовать?

Губы Мэгги дрогнули. Сейчас она поддастся минутной слабости, а потом Уэйд узнает всю правду и быстро излечится от любви. Он будет презирать ее, и совершенно справедливо. А ей останется только упрекать себя в том, что когда-то она не проявила достаточно твердости…

Уэйд, видя ее колебания, истолковал их в свою пользу. Он подошел к девушке и положил ей руки на плечи. У нее было странное лицо — бледное, решительное и одновременно беспомощное. Но она никуда не уходила и была готова выслушать его.

— Мэгги, я… — начал Уэйд.

Неизвестно почему, но в ее глазах вдруг заблестели слезы. Раньше Уэйд всегда терялся, если рядом с ним плакала женщина. Но теперь он точно знал, что нужно делать. Он нежно привлек к себе Мэгги. Она всхлипнула и обняла его за шею. Радость горячей волной затопила сердце Уэйда. Мэгги любит его. Несмотря ни на что, любит. И ничто не помешает им быть вместе…

А Мэгги тем временем давала себе отсрочку. На один короткий день, даже вечер. Пусть потом ей будет в тысячу раз больнее расставаться с Уэйдом. Сегодняшний вечер принадлежит только им, и она попытается быть счастливой и забыть о том, что завтра они навсегда расстанутся…

На следующий день Магдалена Роквуд исчезла. Накануне вечером она вернулась домой очень поздно, и по ее сияющим глазам Дороти поняла, что никакого расставания с Уэйдом не произошло. Она попыталась поговорить с кузиной и воззвать к ее разуму, но Магдалена не пожелала слушать ее.

— Я очень устала, Дороти. Давай отложим все до завтра, — сказала она с беспечной улыбкой и прошла в свою комнату.

Дороти оставалось только ждать, строить догадки и придумывать доводы, чтобы воздействовать на неразумную девчонку. Однако утром ее доводы никому не понадобились. К завтраку Магдалена не вышла. Дороти пила кофе в полном одиночестве, снедаемая завистью, ревностью и прочими чувствами, мало украшавшими молодую привлекательную женщину. Сейчас она почти ненавидела кузину, которая осмелилась пренебречь гордостью и простить Уэйда. Дороти не задумывалась над тем, что на месте Магдалены поступила бы точно так же. Все, что угодно, лишь бы быть рядом с ним… Но она не была невестой Уэйда Вельмонта и могла бесконечно рассуждать о принципах.