Две мамы, три отца - Макмаон Барбара

После семи часов Эдам возвратился в больницу. Бете звонила ему несколько раз. Эмбер оставили на ночь, чтобы проследить за состоянием ребенка. Ее родители и Вирджиния были с ней.

Он подошел к открытой двери палаты. Наверное, он только заглянет и уйдет, потому что она не хочет видеть его.

Эмбер лежала на кровати и разговаривала с встревоженной матерью. Рядом с ней сидел Мэтт.

— Эдам! — Эмбер заметила его, и ее лицо осветилось радостью.

— Привет.

Эмбер улыбнулась.

— Бете сказала, что ты придешь. Входи.

Сара встала и обняла его.

— Спасибо, что так хорошо позаботились о ней. Я до смерти испугалась, когда Мэтт приехал за мной. Но я поняла, что она в надежных руках.

Мэтт крепко пожал Эдаму руку.

— Я тоже хочу поблагодарить вас. Вы же понимаете, как она дорога нам.

— Я просто делал свою работу.

— Тогда спасибо, что вы делаете такую работу.

Все вышли из палаты.

— Как ты? — спросил Эдам.

— Голова болит, и бедро, и руки, и плечо…

— Но ничего серьезного?

— Целый месяц буду ходить в синяках. Ребенок в порядке.

Она протянула ему руку, и Эдам нежно сжал ее. Даже если он больше никогда не увидит Эмбер, он хочет, чтобы у нее была долгая, счастливая жизнь.

Она не могла насмотреться на него.

— Эдам, я хочу поговорить с тобой. Сегодня я могла умереть.

— Не думай об этом. Все будет в порядке.

— Знаю. Но я могла умереть.

— Эмбер…

— Нет, дай мне договорить. Эдам, я могла умереть, несмотря на то, что у меня нет опасной работы. Я просто переходила улицу. Если бы я сегодня умерла, знаешь, о чем бы больше всего сожалела?

Эдам покачал головой.

— О том, что я лишила нас шанса. Я так стремилась защитить себя, что ничего не понимала. Так говорила мне Бете. И мама. Я сама отвечаю за свою жизнь и не хочу стать женщиной, которая боится собственной тени и того, что может никогда не произойти. Я хочу лучшего от жизни.

Эдам кивнул. Он тоже желает ей этого, но ему жаль, что он не может стать частью ее жизни.

— Мне нужно идти. — Эдам сжал ее руку и встал. Он не имеет права оставаться здесь.

— Нет, — взмолилась Эмбер. — Останься, пожалуйста. Останься в моей жизни навсегда.

Увидев потрясенное лицо Эдама, она поняла, что ее слова явились для него полной неожиданностью. Неужели он передумал? Или не любит ее?

— Я люблю тебя, Эдам. Прости, что причинила тебе боль. Я боялась. И сейчас боюсь. Но теперь уже того, что из-за страха потеряю любовь всей моей жизни.

— Какая перемена, — сказал он. — Чувствуется перенесенный стресс. Посмотрим, что ты скажешь через несколько дней.

— Я знаю, что говорю. Я давно знала это, но пыталась бороться. Какое место ты отводишь мне в своей жизни, Эдам?

— Никакое.

У Эмбер все внутри оборвалось.

— Никакое?

— Ты сказала, что я не нужен тебе. Подожди, пока ты придешь в себя, оправишься от сотрясения мозга, встанешь на ноги…

— Эдам, мне не нужно ждать. Я боялась признаться, что люблю тебя. Пожалуйста, не говори, что уже поздно.

Он молчал, и сердце у нее упало.

— Пожалуйста, — прошептала она.

— Ты спросила, какое место я отвожу тебе в своей жизни. Оно не изменилось. Место жены.

— Ты любишь меня? — Эмбер разрыдалась. — Я хочу принять твое предложение.

Эдам не мог поверить своим ушам.

— И ты выйдешь за меня замуж?

Она кивнула.

— Я люблю тебя, Эдам.

Он нежно обнял и поцеловал ее. Эдам любит ее! Он женится на ней! Они пойдут по жизни, деля радости и горести.

— Я так счастлива, что мне хочется танцевать, — сказала Эмбер. — Только голова у меня раскалывается.

— К утру тебе станет лучше. Когда мы поженимся?

— Я думаю, нам лучше пожениться до рождения Джейми Мэри, правда? Ты не против готовой семьи?

— Пять минут назад я думал, что больше никогда не увижу тебя…

— В придачу ты получишь маму и Мэтта и, конечно, Вудвортов. Они навсегда останутся бабушкой и дедушкой Джейми.

— Нет проблем. У меня нет родителей. Если хочешь, они могут быть бабушкой и дедушкой всех наших детей, — сказал Эдам, прижимая ее к себе.

— Всех наших детей?

— Ты же не хочешь ограничиться одним ребенком?

— Я не думала об этом, но… нет, не хочу. В основном я думала о том, как сказать тебе, что я была не права. То, что случилось со мной, — настоящее благодеяние, иначе, когда бы я поумнела?