Непристойное предложение - Чайлд Морин

Все это время он посвятил «Айриш-эйр». Всякий раз, когда ему было тяжело на душе или когда он пытался решить сложную проблему, он с головой уходил в работу.

Он встречался с инженерами, подрядчиками, пилотами и представителями прессы, стараясь не думать о женщине, которая будет проектировать интерьер его новых самолетов.

Он уезжал в офис рано утром и оставался там допоздна. Ему не хотелось возвращаться в пустой особняк, где ему не давали покоя мысли о Джорджии. О ее словах.

«Я люблю тебя, идиот».

Встав из-за стола, он подошел к окну. Огни города светились в темноте, воды залива мерцали в лунном свете. Мир оставался таким же, каким был до его разлуки с Джорджией. И все же…

Почувствовав холод внутри, Шон посмотрел на свое отражение в стекле и нахмурился, увидев трусливого идиота.

Шон Коннолли никогда не поворачивал назад, если на пути к его цели возникало препятствие. Будь это так, он никогда не стал бы владельцем успешной частной авиакомпании. Поэтому отказ Джорджии выйти за него замуж не остановит его. Он готов подвергнуть риску свою гордость, сделать шаг в неизвестность. Кто не рискует, тот не пьет шампанского.

Он не спасовал перед трудностями, когда строил свой бизнес, однако испугался отдать свое сердце женщине, с которой хотел прожить остаток жизни. Его мать, Ронан и Джорджия считают его трусом и идиотом. Он докажет им обратное. Он добьется своей цели, даже если для этого ему придется признаться Джорджии в своих чувствах.

Разумеется, он тоже ее любит, причем уже давно. Влюбиться не входило в его планы, однако Джорджия Пейдж пленила его своей красотой, обаянием и острым умом. Ему нравится в ней абсолютно все. Они созданы друг для друга. Ему осталось только ее в этом убедить.

— Как ты это сделаешь, если она не хочет с тобой разговаривать?

Он снова посмотрел на свое отражение и увидел одинокого мужчину в темноте и свет вдали. Ему не понравилась эта картина. Если он не найдет способ дотянуться до света и вернуть Джорджию, темнота будет сгущаться, пока в конце концов не поглотит его.

В этот момент в его голове родилась идея. Улыбнувшись, он вернулся к столу, взял с него мобильный телефон и сделал звонок.

* * *

Последние несколько дней Джорджия чувствовала себя как в осаде.

Микки Калхен был первым, но далеко не последним, кто приходил к ней просить за Шона. Похоже, у каждого жителя Данли была своя точка зрения на то, что произошло между ними, и все считали своим долгом высказаться.

Дети приносили ей цветы и говорили, что, когда у Шона есть время, он всегда с ними играет. Мужчины убеждали ее в том, что Шон никогда не нарушает свое слово и всегда готов помочь. Пожилые женщины развлекали ее рассказами о детских проделках Шона, а молодые говорили, что более красивого и очаровательного жениха ей не найти.

Одним словом, жители города объединились ради достижения общей цели. Вместо того чтобы отвернуться от нее, потому что она отвергла одного из них, они переживали за нее не меньше, чем за Шона. Они уговаривали ее простить ему его вину и вернуться к нему.

По правде говоря, единственная вина Шона перед ней состоит в том, что он ее не любит. Она не приняла бы его предложение, даже если бы он сыграл ей на скрипке и осыпал ее лепестками роз. Ей нужна только его любовь. На меньшее она не согласна.

Она не видела его три дня и вопреки своей воле начала гадать, где он и с кем. Она говорила себе, что это не ее дело, но ей не удалось себя обмануть. Ее сводила с ума одна лишь мысль о том, что Шон, возможно, уже выбросил ее из головы и развлекается с какой-нибудь рыжеволосой красоткой.

Только уехали грузчики, доставившие мебель в ее новый офис, как дверной колокольчик весело зазвенел. Выбежав из подсобки в главное помещение, Джорджия застыла на месте:

— Эйлиш?

Мать Шона выглядела безупречно. На ней был элегантный черный костюм с розовой блузкой. В правой руке она держала маленький клатч.

— Доброе утро, — с улыбкой произнесла пожилая женщина.

Внутри у Джорджии все оборвалось. Сначала местные жители приходили к ней просить за Шона, теперь его мать. Она боялась, что еще немного, и ее терпение лопнет.

— Эйлиш, — сказала она, — вы мне правда очень симпатичны, но если вы пришли, чтобы рассказать мне, какой замечательный у вас сын, то зря потратили время.

Одна бровь Эйлиш изогнулась, губы дрогнули в улыбке.

— Если тебе уже известны его хорошие стороны, мы можем поговорить о его недостатках.