Истинный джентльмен - Вуд Алекс

Я злилась так, как никогда в жизни. Как он посмел отказать мне? Что произошло между ним и его девчонкой? Она должна была его в порошок стереть после моей статьи! Неужели она простила его? Что ему пришлось сделать, чтобы она простила его? Ни одна нормальная женщина не сможет такое простить! А самое главное, зачем ему нужно было что-то выдумывать, оправдываться? Не проще ли было окончательно развязаться с ней?

Видимо, не проще. Я вся кипела от ревности и злости. Мишель дурак, раз отказывается от блаженства, которое я готовила для него. Никого и никогда я не любила так, как любила сейчас его! Я бы выполнила любое его желание, если бы он бросил Веронику и пришел ко мне. Если ему так нужна жена, я стала бы ему хорошей женой. Что есть у нее, чего нет у меня? Кто она такая по сравнению со мной?

Я начала охоту на Мишеля. Естественно, очень искусную и незаметную. Еще не хватало, что репортеры прознали, что я преследую мужчину. Надо мной бы вся Европа смеялась… Однако как я ни старалась, мне не удавалось поймать Мишеля. Он стал неуловимым. Другая на моем месте давно бы отступила. Другая, но не Селин Дарнье. Я точно знала, где смогу его застать. И где никто не помешает нам спокойно поговорить!

Я приехала в церковь святого Павла в лондонском предместье с непроизносимым названием совершенно одна. Закрыла лицо вуалеткой и наняла такси. Где будет Мишель перед началом церемонии? Конечно, в какой-нибудь специальной комнате, вдали от назойливой Вероники. Я проберусь туда к нему, и милой англичаночке придется уступить мне свое место рядом с ним!

Я виртуозно выполнила свой план. Гостей в церкви было видимо-невидимо, и на меня никто не обратил внимания. Похоже, церемония ненадолго задерживалась, и гости разбрелись кто куда. Это было мне на руку, я могла спокойно прогуляться по церкви, посмотреть, послушать…

Комнату для женихов я обнаружила в дальнем углу коридора, который вел к задней двери. Мишель был один, какое счастье! Мне очень не хотелось тратить время на его приятелей и шафера. Как и полагается, он был поражен, увидев меня. Ах, Мишель, разве можно быть таким неразумным…

Мы целовались так долго, что я совсем потеряла счет времени. Возбуждение во мне нарастало и захватывало Мишеля. Он уже не мог оставаться холодным, он весь горел и жаждал большего… Но тут, как назло, его внимание привлек стук двери. Ему показалось, что в комнате кто-то был.

Я, как могла, уверяла его в обратном, хотя мне было бы только на руку, если бы нас кто-нибудь обнаружил. Тогда скандал был бы неминуем, и Мишелю пришлось бы наконец посмотреть правде в глаза. Как можно жениться на нелюбимой женщине? Может быть, его настолько манит ее приданое, что он боится признаться в этом даже мне? Я внимательно присмотрелась к нему. Нет, он не Луиджи, деньги его совсем не интересуют. Тогда тем более нет смысла губить свою жизнь…

Но он оказался удивительно упрямым. Как же они устроены, эти мужчины? Выдуманные ими же правила им дороже любви. Никто не выиграет от того, что он женится на Веронике Маунтрой. Разве что ее папаша будет счастлив, что сбыл дочку с рук. Зачем Мишель притворяется перед самим собой?

Но взывать к его разуму я не стала. Бесполезно разговаривать с человеком, который его лишился. Но в запасе у женщины всегда есть более весомые аргументы, чем логика. Умоляющий взгляд, слезы, застывшие в уголках глаз, скорбная поза… Не бросай меня, я люблю тебя… Я хочу быть с тобой… Я сыграла перед ним лучшую свою роль, и в какой-то момент его броня треснула. Но из чего же сделан этот мужчина, раз он быстро опомнился… Он женится на ней и постарается сделать ее счастливой!

Каюсь, я не удержалась и залепила ему пощечину. Рука у меня тяжелая, и на его нежной щеке заалело пятно. Пусть объясняет своей дорогой невесте, откуда у него эта отметина. Я выбежала из комнаты, чуть не сбив с ног какого-то парнишку. Наверное, шафер пришел звать Мишеля… Что за наказание!

Моей первой мыслью было уехать подальше от этой церкви и сегодня же покинуть Лондон. Я забуду Мишеля так же быстро, как полюбила его. Оскорбленное самолюбие, конечно, будет еще долго причинять боль, но сердце утешится быстро…

Однако зачем такая спешка? – спросила я себя. Никто не знает, что меня только что позорно отвергли. Моя гордость ничуть не пострадает, если я немного задержусь здесь и до дна выпью свое страдание (интересно, откуда взялась эта фраза?)… Ничего, если меня кто-нибудь узнает. Я дам всем понять, что меня пригласил жених. Пусть поломают головы, что бы это все значило…