Танец ее мечты - Робертс Нора

Этот вздох хлестнул его прямо по сердцу, и, дрогнув, оно ожило и заговорило. Подчиняясь этому тихому, но внятному голосу, объятия и поцелуи его стали бережнее, нежнее… После, чуть позже, потом он нанесет ей удар, скажет, что не изменил своему отвращению к браку, что их связь долго не продлится, что он никогда не отдаст свое сердце женщине, никогда не поверит в ее любовь… Но сегодня — вечер особенный, не надо думать ни о прошлом, ни о будущем. Сегодня для него существует только она, одна она… Сегодня он будет думать только о ней…

Он медленно спустил бретельки топа, и тонкий блестящий шелк соскользнул с ее плеч и задержался на кончиках грудей с торчащими сосками. Она затихла и даже дышала осторожно. Неужели услышала совершившуюся в нем перемену, иное настроение, и отзывается на него? Можно ли быть такой открытой, незащищенной?!

С незнакомым ему прежде благоговением он коснулся губами ее голых плеч, вдыхая чистый, какой-то детский запах гладкой кожи. И вдруг она показалась ему такой маленькой, такой юной и действительно беззащитной, что, желая снова ощутить сладостный вкус ее губ, он поцеловал их нерешительно, даже робко.

Она почувствовала, как он вдруг стал другим, что лихорадочный жесткий натиск неожиданно сменила странная нежность. Казалось, в нем утихла вечная борьба с собой, и она радовалась за него, интуитивно догадываясь, каких душевных усилий стоит ему эта борьба, понимая, что это всего лишь передышка… Всем своим любящим сердцем она чутко отзывалась на его состояние и сейчас готова была отдать все, что в ее силах, чтобы подарить ему радость, успокоить истерзанную душу.

Бережно и нежно она гладила его, восхищаясь сильным мускулистым торсом, слегка покусывала и дразнила легкими поцелуями то в грудь, то в плечи. Она не торопила его, давая время осознать зарождающееся между ними чувство, не отрицающее страсть, но возносящее ее на новую высоту, где она служит высшему проявлению единения мужчины и женщины, и духовного, и телесного. Он откажется назвать это чувство любовью, будет сопротивляться ему: слишком глубоки корни недоверчивости в его душе, не вырвать одним махом. Но сейчас он бессознательно подчинялся зову сердца, и оно смягчило его натиск…

Не отрываясь друг от друга, они приблизились к кровати.

Артисты, а тем более танцовщики досконально знают свою внешность, как музыкант свой инструмент. И ее не смущало, что он увидит ее обнаженной — у нее было сложение профессиональной танцовщицы, с узкими бедрами, длинными и сильными ногами, плоским животом и небольшой грудью.

Он стал целовать ее плечи, нежное горло, грудь. Она только глубоко вздохнула и, закрыв глаза, отдалась его ласкам, прислушиваясь к реакции своего тела. Ей на подбородок упала прядь его мягких волос, и в следующее мгновение он лизнул ее сосок, пронзив трепетной дрожью.

Его изумляли пыл и самозабвение, с какими она принимала каждую его ласку. Ничего подобного он не знал прежде. Впервые в его руках была женщина настолько открытая, настолько свободная от каких-либо запретов. Внутренний жар согрел ее кожу, и на каждое прикосновение его губ или рук она отзывалась горячим пульсированием. Мадди сама помогла ему с брюками и принялась ласкать его так смело и уверенно, будто они были давным-давно близки.

Случайно коснувшись внутреннего сгиба его локтя, она ощутила под кожей бешеное биение пульса и нежно поцеловала голубую жилку. Когда он освободился от одежды, она не смущаясь принялась рассматривать его, а потом вдруг радостно засмеялась и крепко обняла, прижавшись лицом к выпуклым мышцам на груди. По нему пробежала возбужденная дрожь.

— Поцелуй меня еще раз, — прошептала она, в ее глазах с полуопущенными веками мелькнул уже знакомый, всегда так неожиданно вспыхивающий, зеленоватый, как у дикой кошки, проблеск. — Когда ты меня целуешь, у меня внутри будто переворачивается что-то.

Она сжала ладонями его голову и, притянув к себе, подставила ему губы. Ресницы ее опустилась и затрепетали, когда их губы сомкнулись в долгом, упоительно нежном поцелуе.

— Как давно я мечтала о твоих ласках, — говорила она, касаясь его рта губами и обдавая жарким дыханием. — Сколько раз я представляла, как твои руки касаются меня здесь… — Застонав от удовольствия, она направила его руку. — И здесь…

— А! — Она задрожала и выгнулась под ним. — Мне все мало, мне все тебя мало…

Внезапно самообладание покинуло его. Вера и Любовь не для него, и напрасно она ждет их от него. Но пусть она познает и разделит с ним страсть, ту неистовую страсть, от предвкушения которой она изнемогает.