Самая роскошная и настойчивая - Вуд Джосс

– Закрой рот, – посоветовал Джонас. – Кругом полно мух. Теперь что касается денег…

– Мне не надо ни цента, – выдавил Росс сквозь зубы. Джонас снова надавил на свою любимую кнопку.

– Круто, – заметил тот с акульей улыбкой. – Я восстановил твой доступ к трастовому фонду. После продажи компании к нему прибавится кругленькая сумма. Можешь пользоваться, можешь не пользоваться, можешь кому-нибудь отдать. Мне все равно.

Он подался вперед, и его лицо внезапно стало серьезным и… искренним. Росс почти не узнал собственного отца. Да и видел ли он хотя бы когда-нибудь это выражение искренности?

– Единственное, что мне важно, – простишь ли ты меня за то, что я был… как там выразилась твоя мать?.. полным говнюком.

– Э-э-э…

Джонас пригладил седые волосы.

– О’кей, я хотел избежать этой части, но… Черт. – Он вытащил из кармана какую-то бумажку. – Твоя мать заставила меня все это записать. – Он расправил листок, вытянул руку, прищурился и начал читать: – «Мне очень жаль, что я был дерьмовым отцом, не позволял тебе идти своим собственным путем».

Росс захохотал, вырвал бумажку у него из руки, скомкал и швырнул через плечо.

– Я думаю, хватит с нас маминой сентиментальности.

– Слава тебе господи. Но я очень горжусь тобой, тем, чего ты достиг. Сам.

Джонас улыбнулся, и, кажется, у обоих подозрительно заблестели глаза.

– И мне нравится твой дом. Могу представить, как здесь хорошо. И еще мне нравится эта твоя идея с «Крейзи коллаборейшнз». Может, тебе нужна помощь в этом?

Росс немного подумал. У него не хватало времени на исследовательский центр, а отличный мозг и огромный опыт отца могли принести здесь много пользы. Да и Джонасу будет чем заняться, кроме как сводить с ума мать на этой их яхте.

– Я буду благодарен, если ты мне поможешь, разумеется, на расстоянии, при одном условии.

– Каком?

– Не суй нос в РБМ.

– Договорились.

Росс, все еще ошеломленный новостями – отец вернулся в его жизнь, с чувством вины и обидами покончено, – опустился на стул напротив него и положил босые ноги на стол. Джонас сбросил с ног туфли и сделал то же самое. Росс улыбнулся.

– Ну, расскажи мне об Алли. Давно вы вместе?

Росс бросил на него острый взгляд. Он, несомненно, рад тому, что отношения с отцом вроде как начинают налаживаться, но обсуждать с ним свою личную жизнь совершенно не готов.

– Не радуйся заранее, Джонас. У нас ничего серьезного. Мы просто развлекаемся, пока она не улетела домой. Она – это не важно. Так, временная интрижка.

От этой лжи у него вдруг больно сжался желудок. Оказывается, если произнести слова вслух, они не становятся правдой. Алли занимала противоположное место в его жизни. Она сумела пробраться к нему под кожу, он понятия не имел, где и как найти силы сказать ей прощай.

«Ничего невозможно сделать», – подумал он. У них ничего не выйдет. Ее работа, жизнь была в Женеве. Росс никогда в жизни не смог бы попросить ее бросить все и переехать в Кейптаун, чтобы быть с ним.

А он не может оставить РБМ. Он работал как проклятый, от него зависело множество людей, заказчики, клиенты, его люди, которые ради работы на него переехали в Африку, изменили свою жизнь.

«Любовь, – грустил Росс, – не может победить все на свете. Что бы там ни говорили».

Мы просто развлекаемся, пока она не улетела домой. Она – это не важно. Так, временная интрижка.

Она не подслушивала специально. Ну, может, совсем чуть-чуть.

Алли инстинктивно отпрянула от двери на веранду, неслышно отошла на несколько шагов и бросилась наверх, в спальню Росса.

Надо уезжать. Исчезнуть из этого дома, пока он не увидел ее мокрые от слез глаза и потрясенное лицо.

Пару часов спустя Алли сидела в своей квартире в Кэмпс-Бэй и ругала себя на все лады. Думала о том, как Росс изменил ее жизнь, как ужасно будет, когда она уедет, не представляла, как пережить разлуку. А он, оказывается, все это время считал ее «временной интрижкой».

Если бы за глупость давали награды, Алисса Джонс, без сомнения, получила первый приз. Да, они сделали друг другу пару признаний. Ну и что? Ровным счетом ничего не значит. Росс относится к этому совершенно иначе, чем она.

Алли услышала звонок домофона, прошла в кухню и посмотрела на экран. Росс. Темный и грозный на своем большом черном «Дукати». Она нажала кнопку открыть ворота и поняла, что у нее не больше минуты, чтобы как-то прикрыть свое разбитое сердце и сделать вид, будто все в порядке. Росс не должен знать, что его слова, произнесенные таким обыденным, таким незначительным тоном, словно выскребли из нее все внутренности большой ложкой.