Тысяча соблазнов - Бьянчин Хелен

– Марселло.

– Шанна.

Его голоса словно окутал ее, действуя на нервы.

Она не хотела, чтобы этот человек хоть как-то влиял на нее.

– Это частная стоянка.

– Хочешь спросить, как я сюда попал? – насмешливо поинтересовался мужчина, приподняв соболиную бровь.

– У меня нет времени на разговоры. – Она глянула на часы.

– Тогда перейдем сразу к сути.

– К какой? – Шанна упрямо делала вид, что ничего не понимает.

В его глазах, темных, как грех, засветились злость и непреклонность.

– Моей дочери.

– В ее свидетельстве о рождении нет имени отца.

– Я проверял записи в роддоме. Ники появилась на свет в срок. А это значит, она была зачата за шесть недель до твоего отъезда из Мадрида.

Шанна знала, что так и будет. Она закрыла глаза, словно так могла вычеркнуть его проклятые слова из памяти.

– Я организовал все для теста на отцовство в моей частной лаборатории. – Марселло помолчал. – Там уже есть мои образцы. Им нужны анализы Ники, и желательно в течение двадцати четырех часов. Я привез с собой бумаги, которые тебе необходимо подписать.

Шанне хотелось ударить его… Сильно. И желательно туда, где ему будет больнее всего.

– Нет, – отрезала она со злостью.

– Ты отказываешься подписывать разрешение на проведение теста?

– Да, черт возьми!

– Тогда я подам на тебя в суд по делам опеки, и посмотрим, кто выиграет.

Ледяной озноб пробежал по спине. Страх сковал ее. Марселло в состоянии нанять лучшего в стране адвоката, чтобы тот представил дело в суде.

Неудивительно. Такие, как Марселло, всегда получают все, что можно купить за деньги.

– Ты ублюдок.

– Ты сама виновата, Шанна. У тебя есть двадцать четыре часа, чтобы сообщить мне о своем решении.

– Заткнись, Марселло, – отрезала она.

В ее глазах горел огонь. Мужчина протянул ей визитку.

– Вот мой номер. Позвони.

– Никогда в жизни.

– Возможно, ты передумаешь, ведь у меня есть твой адрес, адрес садика Ники, адрес твоей работы. – Марселло помолчал. – Продолжать?

– И что ты сделаешь? Напугаешь ее? Похитишь?

– Черт! – выругался Марселло. – Кем ты меня считаешь?

Когда-то Шанна думала, что знает Марселло. Но сейчас…

– Я намерен встретиться с дочерью и провести с ней некоторое время. Прими это как должное, Шанна. – Мужчина сделал многозначительную паузу. – Я добьюсь этого, так или иначе.

Он давал ей право выбрать, как все будет. Решат ли они все между собой или в суде. Она на мгновение закрыла глаза.

На языке вертелись слова проклятия. Ей хотелось послать Марселло к черту и пожелать ему сгореть в аду. Шанне было все равно. Но могла пострадать дочка.

– Ты жестокий сукин сын!

– Что еще нового скажешь?

– Ники – моя дочь. Я дала ей жизнь. Я воспитывала и любила ее.

– Ты лишила меня возможности делать то же самое.

– Мы разъехались!

– Ты сама так захотела.

– А нужно было остаться и бороться за тебя? Не смеши! – хмыкнула Шанна. – Я каждый раз словно натыкалась на кирпичную стену. И, в конце концов, твоя семья и любовница выиграли.

– Ты была моей женой.

– Родственники перевесили.

– Я поклялся тебе в верности перед богом, – напомнил Марселло.

Шанна не желала вспоминать день их свадьбы или те дни, когда они были настолько счастливы, что жизнь казалась идеальной. До тех пор, пока все мечты не разбились о камни жестокой реальности.

– Пустые слова, а, Марселло?

– Старая песня, не считаешь? Теперь нам нужно решить другую проблему.

Ники.

Шанна почувствовала резкую боль.

– Где ты предпочитаешь познакомить меня с дочерью? В детском саду или дома?

Господи, нет!

– Только не в детском саду. – Она судорожно искала компромисс.

И не в квартире. Она не сможет вынести его присутствие в своем убежище, на своей территории.

Ланч. Можно встретиться во время ланча. Где-нибудь на детской площадке, в парке или ресторане. Там Ники будет чувствовать себя комфортно, а они мило и коротко поговорят. Чем короче, тем лучше.

Шанна назвала место и время.

– Завтра, – добавила она.

– Сегодня.

– Нет! – твердо заявила Шанна.

Ей нужно было время, чтобы обрести хоть какой-то контроль над ситуацией.

– Сегодня, Шанна. – Марселло наградил ее взглядом, не терпящим возражений. – В половине первого. – Его голос стал зловеще тихим. – Будь там.

Сегодня. Завтра. Какая разница? Двадцать четыре часа ничего не изменят. Марселло уже здесь. И теперь не остается ничего, кроме как согласиться.