Чужое счастье - Хогарт Аурелия

— Все так неожиданно! — вырвался у него горячечный и одновременно восторженный шепот, пока он скользил взглядом по ее совершенному обнаженному телу. — Это сводит меня с ума…

То же самое могла бы сказать о себе Эмери, если бы ее затянутое поволокой страсти сознание действовало в обычном режиме и практически все силы не уходили бы на то, чтобы просто дышать.

Она просто изнемогала от желания. Ни одному мужчине еще не удавалось приводить ее в подобное состояние. Это было настоящее исступление.

Между тем Лекс все продолжал ласкать Эмери — умело, настойчиво, беззастенчиво. Он словно знал, что она думает, и всякий раз делал именно то, чего ей больше всего хотелось — например, вновь ощутить, как его губы смыкаются вокруг ее сосков.

Правда, Эмери сама пригнула Лекса к своей груди, погрузив пальцы в его густые, коротко стриженные волосы. Так что ему осталось лишь втянуть в рот сначала один напряженный сосок, затем другой. Так, посасывая и покусывая отвердевшие розовато-коричневые кончики груди, он перемещался от одного к другому, пока сладострастные стоны Эмери не превратились во вскрики.

Но даже в эти знойные мгновения ей все еще не верилось, что тот самый Лекс Сеймур, ее тайный возлюбленный, причинивший ей столько страданий и нанесший множество ударов морального и финансового порядка, оказался способен доставить такое безмерное удовольствие.

Впрочем, вскоре выяснилось, что это еще не предел. Случилось это в тот момент, когда Лекс наконец налег на Эмери, предварительно раздвинув ее бедра своими, и властно вошел в нее, сразу до конца.

Она издала возглас страсти, и почти одновременно ее слух уловил хриплый стон Лекса. Затем он начал двигаться, и Эмери последовала его примеру, подхватив ритм.

Накал переживаемых обоими сладостных ощущений был так высок, что соитие не могло длиться долго. Особенно это относилось к Эмери, которая впервые в жизни лежала в постели с любимым человеком.

Вскоре она поняла, что теряет способность контролировать свои движения, и это стало началом ее изумительного взлета к вершинам наслаждения.

Спустя короткое время к Эмери присоединился Лекс. Она с упоением ощутила пробежавшую по его напряженному телу завершающую судорогу, а затем, внезапно ослабев, он всем весом навалился на нее — в чем тоже состояло для нее какое-то особенное удовольствие.

Впрочем, скоро Лекс пришел в себя настолько, чтобы скатиться на бок и не отягощать Эмери. И когда он это сделал, она испытала такое разочарование, что хоть проси его вернуться обратно.

Она уже жалела, что все так быстро кончилось. Пусть не было слов любви, а бушевала одна только страсть — все равно! Сам факт, что они с Лексом занимались сексом, будоражил Эмери не меньше, чем сам секс.

Но, немного отдохнув, Лекс все начал сначала. Разрешения больше не спрашивал. Зачем, если и так все ясно? Эмери тоже больше не пыталась остановить его, как было вначале.

Они занимались любовью всю ночь, но, похоже, так и не смогли насытиться друг другом. Остановило их, и то уже на рассвете, лишь физическое изнеможение…

Утром Эмери проснулась первой. Некоторое время любовалась раскинувшимся на постели Лексом. Потом грустно вздохнула и осторожно, стараясь не тревожить распухшую и посиневшую ступню, встала с кровати.

Странно, но ночью травма почти не давала о себе знать — вероятнее всего, благодаря принятым еще в банке таблеткам. Хотя Эмери хотелось верить, что любовь с Лексом сама по себе являлась обезболивающим средством для ее ноги. Но сейчас щиколотка уже ощутимо ныла. И унять эти тягучие болезненные ощущения было нечем.

Возможно, у Лекса еще остались таблетки, но, чтобы выяснить это, пришлось бы его разбудить, а Эмери хотела улизнуть отсюда незаметно. Остаться она не могла. Создавать Лексу проблемы своим присутствием для нее было неприемлемо, а надеяться на нечто большее, нежели замечательный секс, смешно.

Поэтому морщась, но стараясь не шуметь, Эмери прокралась в ванную, где привела себя в порядок и оделась. Потом спустилась в холл, кое-как обулась в извлеченные из саквояжа тапочки и покинула дом. Отныне единственным местом, где она могла обрести крышу над головой, был для нее замок Мэлорн.

Но до него еще нужно было добраться. Размышления над этой проблемой в какой-то степени помогли Эмери не думать о событиях минувшей ночи, а также о том, что предпримет Лекс, проснувшись и обнаружив ее исчезновение.