По велению сердца - Бэйс Ронда

— Съел бы все сам, — пожал он плечами. — Но ты бы много потеряла, если бы отказалась.

— Сам готовил? — Даниель лукаво улыбнулась.

— Нет, этот подвиг я еще не совершил. Но еда, поверь, очень вкусная.

Положив сумочку на диван, Даниель посмотрела на Мэтта.

— Тебе помочь?

— Спасибо, не нужно. Осматривайся. — Он быстро удалился.

Пройдясь по небольшой, но вполне уютной гостиной, Даниель заглянула в спальню. С улыбкой оглядела идеально расправленное на кровати покрывало.

Она прекрасно помнила, каким «аккуратным» бывает Мэтт. И то, что сегодня в его квартире царит образцовый порядок, ее приятно порадовало.

— Ну вот, почти все готово. — Мэтт принес с кухни салат и красиво разложенную на блюде нарезку.

— Давай все-таки я тебе помогу, — вызвалась Даниель, следуя за ним на кухню. — Все равно хочется увидеть всю квартиру.

Через пятнадцать минут они сели за стол.

Мэтт разлил по бокалам вино.

И тишина. Даниель казалось — она, эта тишина, была настолько ощутимой, что ее можно потрогать.

Мэтт кашлянул. Взглянул на нее.

— Я рад, что ты приехала. — Он поднял свой бокал.

Даниель встретилась с ним глазами, утонув в голубых бескрайних озерах.

— Я тоже, — прошептала она, следуя его примеру.

Вино было вкусным, терпким.

Даниель чувствовала себя настолько взволнованной, что сразу опустошила бокал.

— Прости, жажда, — пробормотала она, ставя его на скатерть и приступая к еде. — Действительно очень вкусно, — заметила она через несколько мгновений.

Ей казалось, что, болтая о пустяках, она сможет отвлечься, забыть о присутствии Мэтта.

Но все было тщетно — дрожь не проходила.

Вилка, которую она держала в руке, звякнула о пустой бокал.

Мэтт взглянул на нее.

Она на него.

Им так много надо было сказать друг другу. И так мало…

Слова вдруг показались лишними и ненужными.

Он встал, обогнул стол и замер рядом с ней. Взял ее за руку, вынуждая подняться.

Теперь она была рядом с ним, смотрела на него, чуть подняв голову, и тонула в его взгляде.

Он наклонился к ней и нежно коснулся губами ее губ.

И словно множество электрических разрядов пронзили ее, пробегая по всему телу.

Даниель застонала, отвечая на поцелуй.

Как сказочно, как прекрасно было это мгновение.

Мэтт обнял ее, привлек к себе, и она чувствовала удары его сердца. И ей казалось, что их сердца бьются в унисон, стремясь навстречу друг другу.

— Я хочу тебя, — прошептал он.

— Но как же… — слабо попыталась возразить она.

— Я хочу тебя, — повторил он, целуя ее щеки, шею, мочку уха.

Она дрожала в его объятиях. Ей казалось, что она попала в сказку, и эйфория переполняла ее от этого радостного ощущения чуда, которое наконец-то свершилось.

И хотя она понимала, что Мэтт ничего ей не обещал, что рассчитывать в общем-то не на что, она все равно хотела быть с ним. Столько, сколько получится. Чтобы хоть ненадолго почувствовать то счастье, к которому она так стремилась.

Он взял ее за руку и повел в спальню. Включил там приглушенный свет.

Она стояла и ждала. Ждала того момента, когда он вновь дотронется до нее, возбуждая ее своими прикосновениями, возрождая в ней желание любить и быть любимой.

И он словно услышал ее, приблизился к ней, начал расстегивать пуговицы на ее блузке. Его пальцы путались в маленьких петлях, и чувствовалось, что он волнуется и торопится как мальчишка.

Даниель казалось, что мир вокруг исчез. Есть только он и она. Он и она.

Она наслаждалась этим мигом. Она прикасалась к Мэтту, чувствовала его упругие мышцы под тонкой тканью рубашки. Ее пальцы быстро справились с пуговицами, распахнули полы. Она вся пылала, словно никогда не видела обнаженного мужского торса. Но это был его торс. Это было его тело. И ей хотелось чувствовать его, ласкать его.

Она и не представляла, сколько нежности в ней скопилось за все это время. Нежности, которая требовала выхода, заставляла ее спешить.

Он снял с нее блузку, справился с молнией на юбке, которая тут же струящимся шелком упала к ее ногам.

Чулки и кружевное белье потрясающе смотрелись на ней. И он невольно отступил на шаг, любуясь ею.

Но, не дав ему опомниться, она сама приблизилась к нему. Ощущая неведомую ранее смелость, ухватилась за его ремень, расстегивая пряжку, после чего очередь дошла до молнии на брюках.