Жена лучшего друга - Нортон Хельга

Реджи, будто подслушав слова матери, вылетел в прихожую и бросился к Шону. Тот радостно улыбнулся и раскрыл ему свои объятия. Но на этот раз малыш в его руках не задержался. Когда Шон донес Реджи до гостиной, тот быстро опустился на пол и вернулся к своим машинкам, оставив мать на растерзание.

— Дейзи, — начал Шон спокойным тоном, хотя было видно, что в нем клокочет ярость, — ты не хочешь сказать мне, что происходит?

— Я… хм… — Она нервно облизнула губы. — Ну, понимаешь, у меня свидание.

— Черта с два у тебя свидание! — взревел он.

И нервозность Дейзи сразу исчезла, растворилась в гневе, охватившем ее. Да как он смеет злиться на меня за одно-единственное ерундовое свидание! За последние два года перед моими глазами прошел настоящий парад его подружек, а тут…

— Нечего на меня орать! — закричала она. — И следи за своим языком, рядом ребенок!

Оба взглянули на Реджи. Погруженный в собственный мир, мальчик изображал ревущую машину, преодолевающую трудный подъем. Он не слышал ни слова, однако Шон все же сбавил голос на четверть тона.

— Никуда ты не пойдешь!

— Нет, пойду! — возразила Дейзи, начисто забыв, что уже отказалась от услуг няни. — Ты не имеешь права указывать, что мне делать и чего не делать.

Звонок в дверь.

Они застыли на месте, выжидательно глядя друг на друга. Первой пришла в себя Дейзи. Она отравилась открывать дверь, оставив Шона наедине с его эгоизмом и злостью.

Изобразив некое подобие улыбки, Дейзи открыла дверь. На пороге стоял радостный Зак с букетом в руках. Однако, когда он увидел выражение ее лица — видимо, наскоро изготовленная Дейзи улыбочка не обманула его, — Зак встревожился:

— Что-нибудь случилось?

— Случилось? — Дейзи поднатужилась и издала смешок, который показался фальшивым даже ей самой. — Какие глупости! Ничего не случилось. Входи, Зак.

В прихожей стоял хмурый Шон.

Зак бросил на него оценивающий взгляд и повернулся к Дейзи с молчаливым вопросом в глазах. Она покраснела от смущения.

— Зак Брендон, а это Шон Доусон, старый друг моего покойного мужа.

У Шона недовольно дернулись губы — формулировка ему явно не понравилась. Однако он протянул Заку руку. Рукопожатие было коротким, но энергичным. Взгляды мужчин обратились к Дейзи. И Дейзи захотелось не то что сбежать — раствориться в воздухе. Однако, зная, что раствориться не удастся, а бежать некуда, она вздохнула и сказала:

— Зак, возникло небольшое затруднение: позвонила няня и сообщила, что прийти не сможет.

В глазах Зака мелькнуло разочарование. Довольная улыбка скользнула по губам Шона. Дейзи стиснула зубы. Ну раз так…

— К счастью, здесь Шон, он присмотрит за Реджи. — Она ласково улыбнулась Шону. — Ты ведь не откажешься, правда?

Кровь бросилась ему в лицо — видно было, что он в ярости. Но, не имея выбора, Шон взял себя в руки и коротко кивнул.

— Вот и прекрасно, — подытожила Дейзи. — Тогда мы пойдем. До свидания. Реджи, мама уходит. — Боясь передумать, Дейзи схватила с вешалки белый пиджак. — Мы скоро вернемся, Шон. Отдыхай, пока нас нет. — И, торопясь поскорее покинуть дом, распахнула дверь.

Зак, несколько сконфуженный неожиданным поворотом событий, неловко протянул ей цветы.

Дейзи выхватила у него букет и вручила Шону. Тот сжал его так, что стебли едва не сломались. Дейзи посмотрела ему в глаза и внутренне затрепетала: сказать, что Шон не чувствовал себя счастливым в роли няни, значило ничего не сказать.

Дейзи не сомневалась, что ей придется дорого заплатить за это свидание.

…Шон тихонько закрыл дверь в комнату Реджи. Всего через час после того, как Дейзи ушла, ребенок начал засыпать. Он уложил Реджи в постель и рассказал ему сказку. Вскоре малыш уже крепко спал. А Шону ничего не оставалось, как ждать возвращения Дейзи.

В ее спальне горел ночничок. Этот слабый огонек манил его как маяк. И Шон не выдержал искушения. Он вошел в комнату, сел на кровать и огляделся. Спальня была выдержана в зеленовато-палевых тонах. Покрывало представляло собой изящное сочетание цветочного орнамента и кружев — творение рук самой Дейзи.

Шон вспомнил: эта комната — первое, что она захотела изменить в доме после смерти Мэтта. Они с Роном, отказавшись от услуг профессионалов, целую неделю занимались малярными работами, решив хоть этим смягчить душевную боль Дейзи. Но ни один из них не понимал тогда, какой глубокой и какой долгой окажется эта боль.