Прыжок в бездну - Нортон Хельга

Линк замолчал и внимательно посмотрел на нее.

— Достаточно, чтобы задержать его?

— Да, — ответил Линк. — Они попытаются немедленно его арестовать. Вопрос в том, смогут ли они сделать это достаточно быстро. Я думаю, что он поторопится как можно скорее ликвидировать все и смыться.

— А что если он опередит их? — спросила она, испугавшись собственного предположения.

— Будь уверена, они разыщут его. Поехали. Уже похолодало. Я сообщил им свой номер на яхте. Они обещали держать меня в курсе. Итак, отправляемся домой.

Домой. Как приятно прозвучало это слово, произнесенное Линком. Словно они направлялись в собственный дом.

По дороге Линк, казалось, ушел в собственные мысли, возможно, радовался, что все кончилось. Он только облегченно вздохнул, когда они въехали на стоянку. Машину он поставил рядом с «блайзером».

Первое, что сделал Линк, оказавшись в главной каюте, снял с подставки радиотелефон. Потом повернулся и увидел, что его спутница трясется.

— А не выпить ли нам горячего шоколада?

Чандра кивнула. Она не сказала ему, что дрожит не от холода, а по другой причине: из-за того, что ей пришлось пережить в эту ночь. И теперь, когда они вернулись, она вновь почувствовала сильный приступ тошноты.

— Прости, — сказала она, выходя на палубу и перегибаясь через борт.

Через несколько минут, когда тошнота улеглась, и желудок был пуст, она услышала, что Линк разговаривает по телефону. Она вошла в каюту в ту минуту, когда Линк заканчивал разговор:

— …Спасибо, сэр. Благодарю вас за звонок.

Он повернулся на звук ее шагов. Встретившись с ней взглядом, поднял большой палец, но Чандра не поняла его жеста. Она увидела, как он снимает рубашку и отклеивает микрофон. Она заметила, что там, где была клейкая лента, на груди остались красные пятнышки. Ей захотелось дотронуться до них, прикоснуться к ним губами. Она подняла на него глаза.

— Ребята взяли его.

— Дэниела? — прошептала она, словно они говорили о ком-то другом.

— В аэропорту Лос-Анджелеса. Уже при выходе на посадку. При нем оказалась крупная сумма, облигации на несколько сотен тысяч. В бумажнике обнаружен номер банковского счета, предположительно швейцарского. Теперь интересно, кто предъявит ему обвинение первым: федеральная биржевая служба за махинации с ценными бумагами, Ассоциация фармацевтов за фальсификацию лекарства или местные власти за убийство и покушение на убийство.

— И все кончится? Действительно кончится?

Линк заколебался, затем положил руку ей на плечо.

— Все хорошо, дорогая, — нежно произнес он, наклонив голову к ее волосам. — Все хорошо. Его посадят в клетку надолго, и никто больше не причинит тебе страданий.

Чандра зашевелилась. Линк сжал ее сильнее. Он понимал, что разрядка могла быть хуже, чем само напряжение.

— О, это было ужасно, — простонала она. — Смотреть, как ты пошел туда. Знать, что ты это делаешь ради меня.

— Успокойся, дорогая, — сказал он, поглаживая ее волосы. — Ты спасла нас обоих, помнишь?

— Но, — запнулась она. — Но я позволила тебе так поступить. Я ненавижу себя.

— Перестань, Чанни.

— Но это так. Я сидела в машине, как напуганная до смерти овца, и позволила человеку, которого люблю, сделать то, что должна была сделать сама?

— Что?

— Я должна была сделать это сама. Я должна была отомстить Дэниелу, а не ты.

Он отстранил ее от себя, чтобы заглянуть ей в глаза.

— Неважно. Что ты сказала? Позволила человеку…

Она густо покраснела, и Линк понял, что только сейчас до нее дошел смысл ее слов. Она склонила голову.

— Так что же ты сказала, Чанни?

Она прикусила губу. Он увидел, как по щекам у нее побежали слезы.

— Пожалуйста, Чанни. Я… — И у него сорвался голос. Он понял, что ей потребовалась немалая смелость, чтобы так высказаться.

— Я люблю тебя, — наконец прошептала она.

— О, мой бог, русалочка! — воскликнул он. Внезапная радость охватила его. — Я тоже, тоже люблю тебя.

— Ты? Ты не можешь… полюбить меня, — горячо зашептала она. — Я не…

— Я устал слушать, что ты не достойна и тому подобное, — сказал он, снова прижимая ее к себе. — Давай лучше поговорим о том, какая ты есть. Нет, не о твоей красоте, которой я не устаю восхищаться, а о твоей храбрости, если хочешь, и о выдержке, достойной восхищения. Еще недавно ты не думала о том, что твоему характеру свойственны эти черты. Но теперь ты должна увериться в себе, Чанни.