Мир в его руках - Брендон Джоанна

— В общем и целом нормально, Скотти!

Она не станет ему рассказывать, чего ей стоило обрести мир и покой в душе. Дон опустила глаза и стала разрезать бифштекс, хотя понимала, что вряд ли сможет проглотить хоть кусочек.

Скотт неверно прочел ее мысли. Подумал, что она вспоминает о Бренте. Его опалила ярость. «Он был недостоин тебя!» — хотелось крикнуть ему. Вместо этого тоже занялся бифштексом.

Молчание как-то затянулось.

— Дон! — Скотт дотронулся до нее рукой. Она дернулась и тут же поспешила извиниться.

— Ой, прости, Скотти. Я просто отвлеклась.

— Ты где-то витаешь, я подумал, может, тебе вспомнилось…

Нет! Только никаких воспоминаний! Она со всем справилась — и с комплексом своей вины, и со своими сожалениями, и даже с чувством горечи, которое могло омрачить будущее. Думать о прошлом она себе не позволит. Ей хорошо в настоящем. Пусть оно и не полно счастья…

— Тогда в чем же дело? — Скотт резко отодвинул свою тарелку, опустевшую менее чем наполовину. Стул под ним скрипнул. Он смял салфетку и встал. — Знаешь, мне надо чего-нибудь покрепче!

Он вышел в гостиную. Дон слегка замешкалась, а когда вошла вслед за ним, увидела, что Скотт стоит у окна с пустым бокалом в руках — допил виски, которое едва пригубил до ужина.

— Прежде чем ты скажешь что-нибудь, о чем потом сама будешь жалеть, выслушай меня! — Он резко повернулся.

— Ну, говори!

— Как раз в тот день, когда ты уехала, я хотел тебе все сказать — и о Бренте, и о том, какова моя роль в его гибели. Но ты как-то уж очень поспешила сбежать от меня.

— Да, — просто ответила она, посмотрев ему прямо в глаза, и спокойно продолжила: — Не нужно ничего объяснять, Скотти! Я все знаю. Ты считаешь, твоя вина в том, что ты дал ему деньги. — В его глазах она явственно прочла удивление: он не ожидал, что она знает об их денежных делах. — Должна тебе сказать, что я тоже так думала поначалу, поэтому возненавидела тебя. Понадобилось время, чтобы я начала думать по-другому. Даже справилась с комплексом собственной вины.

— А ты-то в чем себя винила? — прервал он ее. — За то, что ты обращалась с ним как с младенцем?

— Младенцем? — повторила она.

— Да, младенцем! — Он выкрикнул это слово, будто это было ругательство. — Только что не подбирала за ним! Он разобьет сдуру машину — ты тут как тут: пожалуйста чек, покупай другую! — Скотт засунул руки в карманы, сжал кулаки. — У тебя одна причина раскаиваться, что жила с ним не любя!

— Я его любила, но, видно, недостаточно.

— Это не ты его бросила! Он тебя бросил! — Эх, сказать бы ей все, что он знал о ее муженьке!

— Я понимаю, — тихо промолвила она. Отвернулась, взглянула на портрет Брента, висевший над камином. «Он любил меня — насколько вообще был способен любить кого-нибудь, кроме себя. Наш брак на расстоянии его вполне устраивал, ибо не возлагал на него никаких обязательств. И, конечно, он меня использовал», — подумала Дон со вздохом.

Сзади раздался звук приближающихся шагов. Она резко повернулась, глаза ее были полны гнева.

— Я не могу забыть, Скотти, что ты помог ему обманывать меня. Почему не сказал мне об этой машине?

Злые слезы потекли по щекам. Ну пусть, пусть он скажет что-нибудь в свое оправдание!

Скотт лихорадочно схватился за голову, взлохматил волосы, нарушив безупречность своей прически.

— Я ему дал слово, что ты об этом ничего не узнаешь, — сказал он печально. — Пойми, пожалуйста! Я должен был его сдержать. — Он остановился и после короткого раздумья добавил: — Он был твой муж, это он должен был тебе обо всем рассказать, а не я.

Какая же боль в глазах Дон! Скотту хотелось обнять ее, прижать к себе, пообещать, что больше ее никто не обидит. Он сделал шаг вперед — и замер на месте.

— Ты не любил меня! — крикнула Дон.

— Я всегда любил тебя, — возразил Скотт, ошарашенный таким заявлением. — Только поэтому и решил помочь Бренту. Я бы отдал ему все до последнего цента, только бы ты почувствовала себя свободной!

Он не дотронулся до нее. Ему вдруг вспомнились однажды сказанные как-то слова отца: «Для того чтобы удержать, сынок, иногда надо отпустить». До этого момента Скотт не вполне понимал их смысл. Но сейчас проникся этой мудростью. Наверное, ей все-таки еще нужно время. Хотя, если он ее сейчас отпустит, то может и потерять навсегда. Но выхода нет.

— Я живу на другой стороне озера, Дон. Если сможешь отыскать что-то в своем сердце, чтобы простить меня, — приходи. Буду ждать. Если нет… — Он протянул к ней руку — она дрожала. — Помни: я тебя люблю и всегда буду твоим другом. — Затем повернулся и вышел в ночь.