Скандал из жизни знаменитости - Майклс Ли

– Вот как? С которой же? – Она прикусила язык: ни к чему обеспечивать его лишней информацией.

– С последней. Из всех она самая интересная. – Он отрезал кусочек от пирога, который поставила перед ним Кэти, и нацепил его на вилку. – Кроме того, я на днях нашел весьма любопытные сведения.

– Не сомневаюсь, что вы добываете массу подобных сведений. От этого они не становятся более достоверными.

– Истинная правда. Но, как правило, они бывают далеко не так интересны, как моя последняя находка.

– Спасибо, что подсказали. На следующей неделе непременно добуду номер вашей газеты. Пороюсь в мусорной корзине – вдруг там заваляется?

Он улыбнулся ей приторно-сладкой улыбкой.

– Няня утверждает, что мы оказались правы, когда четыре года назад намекали на усыновление ребенка.

Аманда снова опустилась на стул. Рассказ самого Ники о мальчике, которого выбрали. Ясное дело, няня должна была его слышать. И так же очевидно, что, как только ее уволили, она выложила всю историю – разумеется, не бесплатно.

Джо Смит выглядел весьма удовлетворенным.

– Я так и решил, что вам это будет интересно.

Аманда пожала плечами.

– Эта новость устарела.

– А-а, но в ней есть очень актуальный поворот. Если это дитя любви Чейза, о чем мы тоже догадывались, то кто его мать?

– Зачем вы обращаетесь с этим вопросом ко мне?

– Потому что я думаю, вам-то известен ответ, мисс Бейли.

Аманда изо всех сил старалась не выдать охватившей ее дрожи.

– Прошу прощения. Ничем не могу вам помочь.

– Вот тут-то и появляется наша последняя догадка – о том, почему вы с малышом так привязаны друг к другу, и о том, насколько вы близки с его отцом. А еще о том, сколько времени все это продолжается. Несколько недель? А может, несколько лет?

– Если вы угрожаете предать гласности слухи насчет Ники, Чейза и меня…

– Такая дружная, счастливая семья.

– Это неправда. – По крайней мере не все здесь правда, про себя добавила она. Пусть даже ее слова и граничат с ложью, у нее, во всяком случае, есть оправдание.

– И все равно история отменная, – задумчиво произнес Джо Смит. – Мы могли бы опубликовать снимок, где вы с мальчиком вместе, а потом вертеть факты так и эдак – до тех пор, пока вы сами не поверите, что это ваш сын.

В улыбке Аманды сквозило истинное изумление.

– Вот это талант!

Джо Смит выдержал многозначительную паузу.

– Разумеется, я бы с удовольствием сохранил эти сведения при себе.

– Не бескорыстно, конечно?

– О, деньги тут ни при чем. Взамен вы могли бы мне рассказать, как все было на самом деле.

Аманда в насмешливом удивлении широко раскрыла глаза:

– Вас интересует правда?! Вот где, я вам доложу, настоящая новость!

– Так кто это был, мисс Бейли? Вы можете мне доверять.

В бар вбежала дежурная.

– Аманда, лифт застрял на третьем этаже, а Джон в кабине.

Аманда не потрудилась извиниться. Хуже того, она не потрудилась хоть мельком осмотреть вестибюль, прежде чем ринуться к парадной лестнице, а потому на этот раз не заметила Чейза и не сумела вовремя свернуть к себе в кабинет. По сути дела, она буквально налетела на него.

Он выпустил ручку Ники, чтобы помочь ей удержаться на ногах. Только что войдя в гостиницу с улицы, он еще не снял очки, и Аманда не могла разглядеть выражения его глаз. Но стиснутые губы ясно давали понять, что встреча с ней его ни в малейшей степени не обрадовала.

Слава Богу, он хоть не увидел ее вместе с Джо Смитом. Ее беседа с репортером наверняка стала бы для него последней каплей.

– Извини, – задыхаясь, сказала она. – Я не нарочно. Лифт застрял, и я…

– Мэнди! – заголосил Ники, бросился к ней, ухватился ручонками за талию и прижался с такой силой, что ей стало трудно дышать. – Я так по тебе скучал!

Вопреки всем ее благим намерениям ее пальцы сами прошлись по его волосам. За каких-то несколько дней они заметно отросли; даже выстриженное Заком место за левым ухом теперь невозможно было заметить.

– Я тоже скучала по тебе, Ники.

Он поднял голову и устремил на нее глаза цвета ореха. Они были полны слез.

– Папочка говорит, что у тебя нет на меня времени, потому что ты очень занята.

Она пришла в ярость – хотя, с другой стороны, что еще мог Чейз сказать ему? Никакое другое объяснение не облегчило бы ситуацию. Четырехлетний малыш не принял бы никакого другого объяснения. Вдобавок у этих слов была хоть видимость правдоподобия.

– Солнышко мое, – беспомощно произнесла она в ответ.