Идеальная ловушка - Нельсон Джоанна

– Ты преувеличиваешь, – сухо заметила Эва и принялась терзать сандвич.

– Если бы! Если я молчу, то это вовсе не значит, что я ничего не замечаю! Это патологично, Эва!

– Кто бы говорил про патологию, – пробурчала Эва. – У каждого свои недостатки.

Она намекала на пунктик Бренды, которая дня не могла прожить, не поговорив о боссе. Бренда могла обсуждать что угодно, любую тему – лишь бы она касалась Джастина: его одежду, квартиру, машину, невесту, привычки, предпочтения в еде и так далее. Сведения Бренда черпала из неизвестных, но, по мнению Эвы, весьма сомнительных источников. К счастью, у Бренды тоже были свои принципы, поэтому она не распространяла эту информацию по офису, а избирательно и щедро изливала только на Эву и своих домашних. Это было и хорошо и плохо одновременно. Хорошо – потому, что отсутствовала утечка информации. А плохо – потому что у Эвы как лица заинтересованного и к тому же приближенного к «телу» некоторые сведения вызывали смятение, дискомфорт и даже весьма болезненные ощущения сродни тревоге. Кроме того, Эве хочешь не хочешь приходилось как-то реагировать, высказывать собственное мнение, дискутировать, доказывать обратное, защищая интересы босса и при этом рискуя обидеть подругу.

– Вот именно! – живо согласилась Бренда и добавила: – Но у некоторых недостатки весьма безобидные. Это, так сказать, просто маленькие слабости. А вот у других они принимают весьма опасные формы, грозящие не просто потерей спокойствия, но и разрушающе действующие на…

– Основы мироздания? – предположила Эва, стараясь не улыбнуться.

– …человека как личность. И даже угрожающие его физическому здоровью! – победно закончила Бренда, не дав сбить себя с мысли, и выразительно взглянула на Эву, чтобы той стало ясно, чьи недостатки имеются в виду. – Именно поэтому с твоей патологией нужно что-то делать!

– О как сказанула! – восхитилась Эва. – Это ты, моя дорогая, круто завернула. Неужели нашла-таки время для посещений курсов психологии?

Бренда, не выдержав собственного нравоучительного тона, улыбнулась.

– Смотрела вчера передачу с участием какого-то маститого психоаналитика.

– А в этой передаче случайно не говорили о разрушающем воздействии телевидения на неокрепшие души и умы новоявленных психологов?

– Нет, вроде ничего такого не было, – нахмурившись, словно старательно вспоминая, ответила Бренда, и подруги рассмеялись.

Напряжение тут же спало, не слишком приятная тема была закрыта, и остаток ланча прошел в спокойной обстановке.

Однако закрытие темы не было основанием для оптимизма, потому что проблема существовала и оставалась на повестке дня. Эва не могла этого не признать, как и некоторой правоты подруги. Конечно, ее дела были вовсе не так плохи, как пыталась представить Бренда, но патология все же имела место, и поделать с этим уже ничего нельзя. Эва так вошла в свою роль, что это стало ее жизнью. Она была уже по уши… Господи, нет, конечно, не влюблена! Это было бы слишком, она бы никогда не дошла до этого! Эва была скорее загипнотизирована, зачарована Джастином Маккоем. За время совместной работы она получила представление о почти всех его недостатках, но все они блекли и терялись на фоне его несомненных достоинств. Джастин Маккой был идеальным боссом. Придя к такому выводу, Эва поняла, что готова для него на многое – естественно, в разумных пределах, соответствующих деловым отношениям: работать как вол, задерживаться допоздна, иногда терпеть его дурное расположение духа и даже угробить свою любимую кофеварку!

Отдавая должное талантам и потрясающим деловым качествам босса, Эва возвела его на собственноручно оборудованный пьедестальчик. Ей нравилось чувствовать себя нужной и практически незаменимой, важным и необходимым «винтиком» в отлаженном механизме. Иногда она посмеивалась над собой из-за собственного тщеславия, иногда эти мысли вызывали у нее грусть, но никогда Эва не позволяла себе заходить за означенные рамки: босс – это всегда только босс! Джастин Маккой держал дистанцию со своими сотрудниками, и Эва ревностно следовала этому правилу. Их отношения были ровными и очень деловыми. Для Джастина она всего лишь инструмент, приложение вроде какой-нибудь компьютерной программы. Он был так же далек и недоступен, как недосягаемые марсианские пустыни, но ведь это не значит, что ими нельзя любоваться и восхищаться!

– Эва, вернись ко мне! – трагическим шепотом позвала Бренда.