Рискни и выиграй! - Макмаон Барбара

– Да, – ответила она и, еще раз взглянув на Мэтта, сказала: – Приятного аппетита.

Она не расстроилась из-за того, что он не захотел составить им компанию. Она старалась не иметь близких отношений со своими гостями. Да и бизнесмену, который приехал сюда для занятий альпинизмом, будет совершенно неинтересна болтовня пятилетнего мальчика. Однако где-то в глубине души она, скорее всего, все же хотела, чтобы он, не обращая внимания на ее слова, согласился с ними поужинать.

Она и Александр заняли одно из лучших мест в патио. Кафе было почти пустым. Только два других отдаленных столика были заняты, Жанна Мари даже не слышала, как за ними разговаривали. Она открыла меню, чтобы просмотреть его, хотя уже заранее знала, что будет заказывать для себя и Александра.

Мэттью сидел за столиком неподалеку. Просматривая меню, она старалась не смотреть на него. К счастью, он сидел к ней спиной, и она не видела, куда он смотрит. Но время от времени она не могла удержаться от того, чтобы не бросить на него беглый взгляд. «Что в нем есть такого, что так меня привлекает?» – подумала она. Он не казался особенно дружелюбным. Своим поведением он словно говорил всем окружающим о том, чтобы они держались от него подальше. Внешне он был привлекателен, но казался надменным. Она еще не знала, нравится он ей или нет, но Мэтт, без сомнения, заинтересовал ее.

– Я буду курицу, – сказал Александр.

– Как обычно. А я съем кусочек пирога.

– Как обычно, – произнес он ее голосом и заулыбался.

Жанна Мари закрыла меню и положила его на стол. Она посмотрела на Мэтта – он все еще продолжал просматривать меню. С долей сожаления она подумала о том, что хотела бы, чтобы он присоединился к ним. Возможно, за ужином она узнала бы о нем что-то еще и поняла, что они совершенно разные люди, и тогда этот обманчивый интерес прошел бы сам собой.

Если бы они ужинали вместе, она бы молчала, как стеснительный подросток. Скорее всего, ему все-таки скучно ужинать одному. Она даже хотела пригласить его, однако потом решила, что пусть все останется как есть.

Когда заказ был принят, Александр достал свои машинки и начал играть с ними на столе. Пока Александр был занят машинками, Жанна Мари смотрела на Мэтта. После того как официант принял его заказ, Мэтт начал просматривать брошюры, которые принес с собой. Похоже, это были брошюры из ее гостиницы. Одна была рекламным проспектом, завлекающим туристов за покупками в местные магазины, вторая была путеводителем по каланкам, а третья – о спортивном магазине, предлагающем различные товары для альпинистов.

Александр посмотрел на маму и спросил:

– Я смогу брать свои машинки с собой в школу, ведь я пойду туда первый раз в сентябре?

– Скорее всего, нет. Все твое внимание должно быть направлено на занятия.

Теперь она должна была уделить все свое внимание сыну, а не смотреть на мужчину за соседним столиком.

Когда принесли еду, Жанна Мари помогала Александру справиться с его порцией. Она не заметила, когда принесли заказ Мэтта и что он закончил ужинать в то же самое время, что и они.В кафе было все так же малолюдно.

За ужином Мэтт не спешил – еда была превосходная. Он слышал разговор между хозяйкой гостиницы и ее сыном. Их смех напомнил ему о тех временах, когда он ужинал вместе со своей семьей. Его сыну было бы сейчас семь. Боль опять железными тисками сжала ему сердце. Сын, которого он обожал без памяти, лежал сейчас рядом с его женой в семейной могиле. Он посмотрел перед собой, пытаясь отогнать прочь воспоминания. Марабелль бранила мальчика, когда он вел себя слишком шумно. Теперь он бы позволил ему делать все, что ему захотелось, ведь он так мало пожил на этом свете. Сыну мадам Россе сейчас столько же, сколько было его сыну, когда пьяный водитель грузовика врезался в их седан и убил жену и сына. Он думал о том, что, если бы он был за рулем, он, возможно, среагировал бы быстрее и смог избежать столкновения. Или лучше бы умер вместе с ними, а не остался жить со всей этой горечью, лежащей тяжелым камнем на сердце.

Он хотел сказать Жанне Мари, чтобы она берегла и баловала своего сына. Чего теперь не будет у него. Он держал боль внутри себя, а для окружающего мира была видна лишь маска, скрывающая неотступную горечь, которая находилась внутри. Он постоянно слышал одну и ту же фразу – время лечит. Ему все врали. Эта рана в его сердце никогда не заживет.