Бриллиантовое кольцо - Стил Джессика

— Любовь к тебе подкралась незаметно, — быстро ответил он. — Но сначала, когда я еще не был готов ее принять, мне пришлось испытать все остальные… сопутствующие чувства.

— Ревность? — весело предположила Сабина.

— Как ты можешь веселиться, ведь я так мучился? — возопил Йорк; впрочем, слишком несчастным он не выглядел, зная теперь, что она его любит. — Ревность — самое неразумное чувство, — добавил он.

— Знаю, — мягко произнесла Сабина. Ей не хотелось больше причинять ему боль.

Йорк, как оказалось, тоже не хотел, чтобы она страдала, потому что быстро сказал:

— Моя спутница в ресторане, правду говоря, была просто знакомой, и не более. Я не мог понять, почему ты так прочно обосновалась в моей памяти, и почему мне вовсе не хотелось ни с кем другим встречаться.

— И ты пригласил ее…

— Чтобы попытаться — но безуспешно — выкинуть тебя из головы.

— Ты говоришь самые приятные вещи, — улыбнулась она и получила в награду поцелуй.

— Ведьмочка! — ласково обозвал он ее. — Конечно, в тот вечер я прекрасно понимал, что все, что я должен сделать, — это ознакомить тебя с письмом. Но ты была такой элегантной, строгой и ужасно гордой. Я был уверен, что ты решила меня просто игнорировать.

— А тебе было на это наплевать.

— Ты дерзишь! Я ужасно злился. Твердил — да кем она себя возомнила? И ревновал — как она посмела встречаться с кем-то еще?

— Ты, конечно, и думать забыл о своей спутнице — блондинке!

— Кто бы говорил, — широко улыбнулся он.

— Поэтому ты поцеловал меня — чтобы поставить меня на место — и имел наглость напомнить о кольце! — продолжала Сабина.

— Разве я не говорил, что злился не меньше, чем ревновал? — После этих слов Сабина его поцеловала. Поцелуй затянулся, и когда Йорк слегка отстранился от нее, она почувствовала головокружение. Сабина весьма смутно помнила, за что поцеловала его, а Йорк выглядел таким же опьяневшим, как и она. Но через секунду-другую он опомнился. — Наверное, ты специально явилась мне в ту ночь во сне? — спросил он. Что Сабина могла сказать? Она только улыбнулась. — На следующий же день я решил поехать к тебе, — улыбнулся он в ответ. — Показать тебе письмо и забрать кольцо, в надежде, что, когда все будет сделано, смогу наконец выбросить тебя из головы.

— Ты не говорил ничего…

— У меня и возможности не было что-то сказать. Когда я приехал, ты, почти раздетая, ждала какого-то Оливера, и…

— Я была одета вполне прилично, чтобы выслушать старого друга, которого знаю с трех лет, и чтобы посочувствовать ему по поводу неудач в его личной жизни.

— Так он просто старый друг? — Йорк вздохнул с облегчением.

— Мы познакомились в детском саду, — рассмеялась Сабина, — и я люблю его как брата.

— Слава Богу!

Сабина с удовольствием отметила искренность его восклицания и сказала:

— На самом деле я и не ждала Оливера. И никого другого не ждала, — быстро добавила она. И вспомнила, что нужно еще кое в чем признаться. — А когда зазвонил телефон, это была, я думаю, моя мать. Конечно, я не могла допустить, чтобы ты поднял трубку.

— Она захотела бы выяснить, кто я такой?

— Естественно.

— Тогда чуть позже мы поедем и навестим ее и твоего отца, — предложил Йорк. И быстро добавил: — Помню, ты говорила, когда я приехал, что сегодня у тебя есть дела, в которые я не вписываюсь. Но теперь — ведь я знаю, что ты меня любишь, — я никуда тебя не отпущу.

— Я все выдумала. О делах, — поспешно добавила Сабина, боясь, как бы Йорк не подумал, что она выдумала насчет любви. Она поцеловала его и сказала: — Я с удовольствием проведу с тобой весь день.

Йорк выглядел таким счастливым, каким она его никогда еще не видела.

— И не один день, надеюсь? — спросил он, а сердце Сабины радостно застучало оттого, что он хочет быть с ней не только сегодня. — Но, возвращаясь к той среде… Я ведь так и не смог начать разговор о письме Рода, потому что наши чувства, как ты помнишь, опять вышли из-под контроля. Потом ты попросила меня уйти, и я решил, что, лучше мне так и поступить — не задерживаться.

— О, если бы я только знала!

Йорк нежно поцеловал ее, вспомнив, как и она, резкие слова, которыми они тогда обменялись.

— Если тебя это хоть немного утешит, любимая, то скажу, что с того дня я потихоньку сходил с ума по тебе. Так хотел поехать к тебе, хотя знал, что все бесполезно… Зачем? Но все же я очень часто делал крюк, чтобы оказаться здесь, вблизи от тебя.