Любовь всё прощает - Шарп Виктория

— Все так, отец, — сказал Джейсон. — Розалин действительно подтолкнула меня на этот нелегкий шаг. Но она и вправду не знала, что я приеду домой. Я ей не сказал. Вернее, в тот момент, когда мы расставались, я еще не был окончательно к этому готов.

— Вот как? — озадаченно протянул маркиз. — Но тогда… тогда я вообще ничего не понимаю! Розалин, дорогая моя! — Он посмотрел на нее с неприкрытым изумлением. — Если ты не знала, что Джейсон должен приехать домой, то почему же ты тогда не рассказала мне про ваше знакомство? Ведь это, мягко говоря, немного странно!

Розалин почувствовала, как от напряженных поисков ответа у нее начинают закипать мозги. Однако прежде чем она смогла придумать какую-нибудь правдоподобную ложь, Джейсон резко выпрямился на стуле и, глядя отцу в глаза, сказал:

— Она рассказывала тебе об этом, папа. Помнишь, ты вчера обмолвился, что Розалин познакомилась в Торонто с каким-то жестокосердным мерзавцем, который не слишком порядочно с ней обошелся и причинил ей много страданий? Так вот, этот самый мерзавец — я!

У Розалин перед глазами все поплыло. Ее вдруг охватила такая паника, что она почувствовала себя близкой к обмороку. О господи, что он наделал?! Зачем он признался отцу, что дурно с ней обошелся? Они и так столько лет враждовали по ее вине! И теперь она, злосчастная идиотка с глупым, влюбчивым сердцем, снова встала между ними!

Справившись с охватившей ее дурнотой, Розалин тревожно посмотрела на Джеймса. И чуть не застонала от горя, увидев в его голубых глазах колючие огоньки, не сулившие Джейсону ничего хорошего.

— Папа! — в отчаянии закричала она, хватая его за руку. — Папочка, пожалуйста, не надо! Пожалуйста…

Лорд Камберленд оторвал от лица сына свой тяжелый взгляд и внимательно посмотрел на Розалин. Внезапно его глаза потеплели, а на губах проступила странная усмешка.

— По-моему, дорогие мои, вам необходимо кое о чем серьезно потолковать, — многозначительно изрек он.

Джеймс встал из-за стола и, обменявшись с Джейсоном каким-то непонятным Розалин, но весьма красноречивым взглядом, проследовал к дверям.

18

Нет, я точно всего этого не переживу, убежденно сказала себе Розалин, провожая Джеймса несчастными глазами.

Действительно, она чувствовала себя ужасно, как никогда. Мысль о предстоящем разговоре с Джейсоном привела ее на грань истерики. Потолковать! Да о чем они могут толковать? Очень ей нужно выслушивать его слова благодарности за то, что она помогла ему помириться с отцом! Или его идиотские извинения за хамство во время их последней встречи. Она совсем не нуждается ни в первом, ни во втором.

— Розалин! — Вкрадчивый голос Джейсона вернул Розалин к действительности. — А знаешь, ты прекрасно выглядишь сегодня. Это милое платьице необычайно тебе идет. Ты похожа в нем…

—…На безмозглую дуру, каковой я и являюсь на самом деле! — раздраженно закончила она его фразу.

— Ты ошибаешься, дорогая, — возразил Джейсон с нежной улыбкой, которая привела Розалин в настоящее бешенство. Подумать только, у него еще хватает наглости ей улыбаться! — Ты выглядишь в нем очень…

— А, да катись ты к дьяволу со своими проклятыми комплиментами! — воскликнула Розалин, вскакивая со стула.

Она подбежала к дверям, ведущим на террасу, порывисто распахнула их и выскочила наружу. Первым побуждением Розалин было бежать в парк и спрятаться там в каком-нибудь укромном уголке. Но потом она подумала, что это будет выглядеть невероятно глупо. И в глазах Джейсона, и в глазах прислуги. А еще ужаснее окажется, если Джеймс увидит из окна, как она убегает от его сына, словно от какого-нибудь сумасшедшего маньяка.

Розалин прошлась по террасе и спряталась за зеленые шпалеры плюща, обвивающего стены дома. Однако ее надежда, что Джейсон не найдет ее тут, не оправдалась. Не прошло и минуты, как он оказался рядом.

— Розалин, ну что это еще за детские выходки? — спросил он с ласковым упреком. — Или тебе захотелось поиграть со мной в прятки?

Резко повернувшись к нему, Розалин смерила его испепеляющим взглядом.

— Единственное, чего я хочу от тебя, Джейсон Стоун, или как тебя там, — сказала она дрожащим от ярости голосом, — так это никогда больше не видеть твоей ненавистной физиономии. Но так как это сейчас невозможно, — добавила она с тяжелым вздохом, — то я уж как-нибудь найду в себе силы выдержать твое общество. И даже стану с тобой любезно разговаривать, чтобы не обидеть отца. Только я очень прошу тебя, избавь меня от всяких объяснений и разговоров наедине!