Рождество в городе влюбленных - Мэйджер Энн

Адам сердито посмотрел на мужчину, и тот поспешно удалился.

– Французские официанты, – пробормотал он. – Неужели я им не нравлюсь?

– Возможно, все дело в моем ужасном французском. Но не стоит принимать его поведение близко к сердцу. Таковы все местные официанты.

– Рад, что вы отнеслись к этому философски.

– Вернемся к нашему предыдущему разговору. Знаете, я обычно не соблазняю незнакомых мужчин, – выпалила она.

– Означает ли это, что я особенный?

– Нет!

– Но тем не менее я вам понравился. Я здесь, потому что вы пригласили меня сюда.

– У меня замерзли ноги.

– Тем не менее я польщен вашим вниманием.

Джози очаровательно покраснела, и Адам порадовался, что их разделял стол. Что в ней такого особенного? Почему он ее хотел? Красавицей эту девушку вряд ли можно назвать. Он разглядывал ее длинную шею, полную грудь. Ему хотелось коснуться ее, привлечь к себе, попробовать на вкус шелковистую кожу.

– Я тоже обычно не подглядываю за соседями, – пробормотал он.

– Очевидно, мы пробуждаем друг в друге самое худшее.

Джози сделала глоток вина, затем отломила кусок хлеба и положила себе на тарелку несколько улиток.

– Итак, почему вы со мной пошли? – спросил он.

– Я больше не могла стоять в подъезде, потому что у меня ужасно замерзли ноги.

– Я бы мог согреть их поцелуями.

Джози отвернулась, и он знал, почему. Продолжать смотреть друг на друга означало бы поддаться чему-то первобытному, необузданному, порочному.

Через мгновение их взгляды снова встретились. Он почувствовал обжигающее тепло, но затем Джози быстро опустила глаза. Внезапно он испытал радость оттого, что она выбрала это бистро, наполненное другими людьми, а не его квартиру, где они были бы одни. Даже здесь ему не составило труда представить, как она, обнаженная, лежит в его объятиях и наслаждается необузданными ласками. Такая сладкая…

Адам сжал руки в кулаки. У него были причины бояться ее. Воспоминания…

Ее рыжие кудри поблескивали в мерцающем свете свечи, зеленые глаза по-детски загорались вся кий раз, когда она поднимала голову. Джози, как и он, в хлебе больше всего любила корку. Удивительно, но он обрадовался, что у них есть нечто общее.

– Не хотите еще хлеба? – прошептала она.

– Пока нет.

– Смотрите, скоро его не будет.

– Я закажу еще.

Джози опустила взгляд, и он попытался сосредоточиться на еде. Наверное, сейчас был подходящий момент завести разговор о Лукасе и открыто во всем признаться.

– Расскажите мне о себе. Кто вы? Что делаете в Париже? – спросила Джози, макая улитку в соус.

Сейчас! Скажи ей, что ты брат Лукаса!

– Только после вас, мадемуазель, – уклонился от ответа он.

Пристально глядя на него, Джози поднесла вилку с улиткой к его губам. Чувствуя, что пропал, Адам покачал головой. Хватит ли у него самообладания пережить эту маленькую пытку?

– Зря. Они очень вкусные, – произнесла девушка, отправляя лакомство себе в рот. Сделав глоток каберне, она вонзила вилку в следующую улитку и, съев ее, улыбнулась. – Восхитительно! Я так устала есть в одиночку. Все делать в одиночку.

Адам вспомнил, как мадам Пикар назвала ее бедняжкой.

– Такое частенько бывает, когда приезжаешь в чужую страну, – заметил он.

– Да, если плохо владеешь языком.

– Делая заказ, вы говорили довольно бегло.

– Да, но у меня ужасный акцент. Каджунский диалект. Классический французский я начала учить только в школе. Я до сих пор боюсь раскрывать рот, хотя живу здесь уже почти месяц.

– Месяца достаточно, чтобы почувствовать себя чужой и одинокой.

– Да. – Ее глаза светились от благодарности за понимание.

– Одиночество. Вы именно поэтому спустились вниз?

– Думаю, да.

– Я знаю, что это такое, – кивнул он. – Даже у себя дома в Техасе в окружении родных, коллег и клиентов я чувствую себя одиноким.

– Даже рядом с вашей девушкой?

Адам запретил себе думать об Абигайль. Вместо нее он представил свой огромный дом из стали и стекла на известняковом холме. Каким холодным и без жизненным он всегда казался, несмотря на все старания его эконома Боба.

– Я боюсь вечером возвращаться домой, – признался он. – У меня большой красивый дом. Из его окон виден весь Остин.

– В больших домах чувствуешь себя особенно одиноко.

– Возможно, именно поэтому я целыми днями работаю.

– У вас есть друзья?

– Да, но наши отношения основываются прежде всего на взаимной выгоде.