Любовь в викторианском стиле - Дарси Лилиан

В этом не было ничего необычного. Ник часто поступал так, поэтому Сесилия не придала большого значения сказанной фразе.

Девять лет назад у братьев Делани имелся только один ресторан. Ник и Сэм могли проверять обстановку в нем хоть по шестнадцать часов в день. Сейчас сеть мясных ресторанов братьев Делани включала в себя девяносто восемь успешно работающих объектов. В этом году планировалось открыть еще двенадцать. Сеть ресторанов стала такой обширной, что появился риск потерять контакт со своим же персоналом.

— Ты хочешь, чтобы я пошла с тобой? — спросила Сили.

— Да, я хочу, чтобы мы пошли вместе, — кивнул Ник. — Я просто хочу почувствовать атмосферу. Сэм часто так делает. Они с Кайлой ходят в ресторан неподалеку от их офиса, на Франклин-стрит.

Ник не упомянул роскошную рыжеволосую жену Сэма Марису. Он вообще в последнее время редко вспоминал о ней. У Сесилии сложилось впечатление, что Ник недолюбливал ее. Впрочем, Сили и сама не очень любила таких женщин, честолюбивых карьеристок, что изо всех сил карабкаются вверх по социальной лестнице, не брезгуя никакими способами. Кроме всего прочего, эта дамочка отличалась жуткими снобистскими замашками.

Сразу после пяти Ник и Сесилия покинули главный офис компании. Они отправились в ресторан «Мельница Делани» не в роскошном лимузине с личным водителем, а на скромном автомобиле Ника. Он сам сел за руль. Сили предполагала, что этот автомобиль Ник держит специально для таких целей. Он очень не хотел, чтобы его узнали, когда он приедет в один из собственных ресторанов. Тогда он не сможет сделать то, что задумал, проверить, как там принимают обычных посетителей.

Бойкая студентка, подрабатывающая официанткой, проводила их в бар. Ник очень надеялся на то, что она понятия не имеет, кто он такой, и принимает его как обычного посетителя, а не как совладельца корпорации, в которой работает.

Несмотря на середину недели, в ресторане царила пятничная атмосфера. Люди пришли сюда компаниями или парами. Они увлеченно беседовали и смеялись, пили пиво, коктейли. В ресторане было уютно и чисто.

В верхнем углу зала, напротив кабинки, в которой разместились Ник и Сесилия, висел телевизор с большим экраном, по которому показывали спорт и новости. Посетителям было хорошо видно то, что происходит на экране, но сам телевизор не выделялся и не мешал людям, которые не хотели его смотреть. Ник сел к телевизору спиной. Он даже не взглянул на экран. Сесилия примерно догадывалась, о чем он сейчас думает. Сколько посетителей в ресторане? Сколько среди них мужчин и сколько женщин? Какого они возраста? Какой национальности? Сколько людей сидит в баре? Сколько людей зашли в бар, чтобы выпить и закусить прежде, чем пообедать в ресторане?

В отделе маркетинга корпорации всегда есть такие сведения, но Нику нравилось получать информацию из первоисточника. Ник и Сэм были уверены в том, что это единственно правильный способ определить тенденцию и разработать соответствующие предложения.

— Кто смотрит телевизор? — спросил он. — Я не хочу поворачиваться и таращить глаза.

Официант принес легкое пиво для Ника и содовую для Сесилии.

— Трое парней. Нет, четверо. Сейчас идут новости, — ответила Сили.

— Телевизор в баре интересует в основном мужчин, не так ли? Цифры показывают большие различия по демографическим показателям, когда расположение ресторана…

Ник замолчал. Сили попыталась улыбаться, показывая ему, чтобы он продолжал. Она делала вид, что ей интересно, но у нее это плохо получалось. Все ее внимание было приковано к экрану телевизора. Взглянув на него, она не могла оторваться.

Репортеры обступили какого-то политика. Они задавали ему вопросы. Камеры вспыхивали, ослепляя экран. Это было похоже на взрывы.

Вспышки телекамеры.

В ее сне о ребенке Ника этой ночью она видела вспышки телекамер в Кливленде. Сесилия не вспоминала о своем сне до этой минуты, но сейчас она снова поняла, что все, что ей снилось, было очень важно.

— Кливленд, — произнесла она вслух. — Ребенок в Кливленде.

Сесилия поднялась. Ей казалось, что камеры ослепляют ее, что журналисты задают вопросы ей, что они хотят взять у нее интервью и поместить в завтрашней газете ее фотографию. Сесилия снова села на свое место. Она сделала это очень резко. Со стороны могло показаться, что у нее просто подкосились ноги. Это послание о Кливленде и ребенке Ника стало вдруг таким ясным, таким очевидным, что Сесилия испугалась. Она не хотела, чтобы все это происходило с ней. Она хотела, чтобы в ее жизни все шло по-прежнему, чтобы ее подсознание не беспокоило ее.