Нестрашные сны - Колесова Наталья Валенидовна

- Ир, - сказал Келдыш устало.

- Что – "Ир"? – коротко хохотнув, спросила та. – А я-то все в твое положение вхожу! То ты занят, то ты болен, то в "ночной"… А я, оказывается, просто для тебя старовата стала. Ты же у нас на малолеток переключился!

- Ирка… ну, хватит уже.

- Не трогай меня!

Келдыш успокаивающе вскинул руки.

- Мне надо с ней поговорить. Поговорить – и все!

- Да бога ради, разговаривайте! Хоть всю ночь!

Агата не догадалась отступить с дороги, и Ирина обошла ее – демонстративно огибая «углами», как бы брезгуя. Агата послушала, как хлопнула входная дверь и осторожно взглянула на Келдыша – тот, засунув руки в карманы джинсов, смотрел на темный проем.

- Мне жаль… извините, я не хотела… - Агата неловко махнула рукой на дверь. – Давайте, я догоню ее и все объясню!

- Что? – Келдыш перевел взгляд на нее и сощурился, будто смотреть на нее ему было больно. – Что вы ей сможете объяснить? Зачем вы вообще ко мне пришли?

- Я… - Агата подумала и вспомнила. - Я ваш крис принесла, - начала шарить по карманам, на мгновение испугавшись, что потеряла кольцо. – Вот…

Келдыш даже не взглянул на ее протянутую руку.

- Когда вы рядом, вечно происходит какая-нибудь… - он подавился словом. – Я сделал, что мог, хватит... Мортимер, я устал. Я устал от вас.

Агата вжалась спиной в косяк. Келдыш не кричал. Но этот тон был хуже крика – действительно усталый, какой-то… безнадежный. Келдыш отвернулся, непривычно ероша волосы. Бросил через плечо:

- Иногда я думаю, лучше б я тогда вас не узнал!

И ушел в комнату. Агата постояла и сползла по косяку. На пол. Прикусила запястье, чтобы не разрыдаться в голос. Дышала через зубы. В комнате громко заработал телевизор. Слезы кончились удивительно быстро, Агата тщательно вытерла очки о подол майки. С усилием поднялась. Сидела она недолго, но ноги почему-то затекли. Прошла по коридору. Аккуратно прикрыла за собой дверь – хотя Келдыш все равно бы не услышал.

Она шла, шла и шла, а когда подняла голову, оказалось, что находится все еще на Часовой площади. Кругами ходила, что ли? Просто не знала, куда ей теперь идти. Ни в интернат, ни к бабушке. К Келдышу – никогда.

Агата стояла посреди площади. Тени от нее и от фонарей по периметру площади ложились на мостовую путано и прозрачно. Как тихо… В окнах уже гас свет – люди ложились спать, завтра рабочий день.

Она села на булыжники, и уперлась подбородком в согнутые колени. Посижу, подумаю… О чем? В голове было пусто. Вертелось только одно: "Лучше бы я никогда вас не встречал".

Он прав. Лучше. Всем. И ей – тоже. Жила бы себе спокойно в Светлогорске, училась в обычной школе, про волшебство знала б только понаслышке, и - ни Инквизитора, ни Димитрова, ни призраков ИМФ и Кобуци…

Ни Келдыша.

Агата побыстрее поглядела наверх, чтобы опять не закапали слезы. Звезд не видно, их заглушал свет фонарей. Ну и что, что она теперь маг? Даже супермагия не гарантирует счастья в личной жизни. В любви...

По площади пронесся странный звук: скрип – не скрип, вздох – не вздох… Агата повернула голову и поняла, что этот звук издают часы на ближайшем доме. Она когда-то хотела их пересчитать. Часы начали отбивать… полночь? Агата еще ничего толком не вспомнила и не сообразила, но уже стояла на ногах: «Если найти точку пересечения боя, время можно повернуть вспять». Что-то изменить.

Если бы он тогда не узнал…

Если бы она сейчас нашла «точку боя»...

Келдыш говорил, ей ничего не надо делать - только пожелать. Агата сделала пару шагов влево. Вправо. Отступила. Медленно повернулась. Очень медленно, боясь спугнуть найденное… К полночной музыке присоединялись все новые и новые часы – и все они теперь бились внутри нее, глуша биение ее собственного сердца. Так на рок-концертах музыка буквально вдавливает грудную клетку и становится трудно дышать.

Он как-то сказал, что узнал ее единственно по глазам – так не похожа Агата на свою мать и бабушку. Он сказал: лучше бы я вас тогда не узнал. Лучше бы я тогда вас… не… узнал.

Думаете, мне бы не было – лучше?

Агата закрыла глаза и начала отматывать время назад. Нанизывать минуты на новые колебания воздуха и заставлять исчезать вместе со стихающим звоном выбывающих из полночной музыки часов. Дни, недели, месяцы…

Я устал от вас.

Лучше бы я вас…

Лучше бы…

Лучше…

***