Божьи пляски - Полянская Екатерина

Я рванула прочь. Коварная девица тоже не растерялась и схватила меня за воротник. Эй, так не честно!

Мы рухнули в траву и какое-то время возились, шумно пыхтя. Обычная девчачья драка (хм, и откуда у Альки такие познания?). С трудом приобретенные навыки были забыты, и не только мной. Оружие больше мешало, поэтому вскоре было безжалостно отброшено в сторону. В ход пошли ногти, зубы и разнообразные тычки. У кого на что верткости хватало.

Конечно, Рени оказалась сильнее. Только схлопотав сильный удар в живот, от которого слезы на глаза навернулись, я обнаружила себя лежащей на краю обрыва. Все, по скалам больше не лажу! Подлая предательница торжествующе уселась сверху, легко удерживая мои запястья. Подумаешь, когти! Кожа у гадины оказалась до того прочная, что я их чуть не обломала.

Ох, как же хочется стереть это самодовольное выражение с ее лица! А тут… даже лягнуться толком не получается. Тяжелая, зараза, хоть и тощая с виду.

— Может, не стоит тебя убивать? — задумчиво протянула мнимая соперница.

Правильные мысли. Я радостно затрясла головой.

— Помнится, с магами славно получилось… А ты совсем хилая, даже руки марать не придется. Одно заклинание, и рэй'тхи погибнет от руки своей возлюбленной. Никто и не удивится. Все знают, шаты — стервы двуличные.

Я едва не задохнулась от возмущения. Еще бы они не знали, ведь всегда найдутся желающие подтвердить сей обманчивый факт.

— Но зачем? Ты же не любишь его.

Девица противно хихикнула.

— Зато я твоего Властелина всей душой ненавижу! Не рассказывал он тебе, как безжалостно истребил низших демонов, осмелившихся выступить против Властелинов? Так вот, один из них был моим отцом! — к концу гневной тирады Рени сорвалась на визг, но для меня ее голос звучал глухо. От шока, наверное.

Габриэль рассказывал мне о битве возле Акриса. Только в интерпретации темного события выглядели совсем по-другому. Отец Ксении, и сильнейший темный маг по совместительству, вознамерился утащить девушку в другой мир. Естественно, друзья встали на ее защиту. Колдун же привлек на свою сторону демонов. Если учесть, что Ксюша все еще здесь и вполне счастлива с Алексом, победило добро. А то, что ради этого пришлось жестоко изничтожить прихвостней противника, на мой взгляд, очень даже справедливо.

Опыт показывает, от демонов ничего хорошего не жди. Вот и Рени живое тому доказательство. Это ж представить только: человеческая женщина и демон. Низший! Я почувствовала, как к горлу стремительно подкатывает тошнота.

Справившись с порывом, заметила, что губы вражини беззвучно шевелятся. Рени читала заклинание. Вот тварь! Думает, я так просто встану и пойду убивать любимого мужчину?

Ха, как бы не так! Жизни не пожалею, чтобы твои планы поломать. Одной. Из девяти.

И изо всех сил я рванулась к краю обрыва.

Фи, мало того, что лететь приходится, так внизу вода. Всенепременно шмякнусь именно в озеро. Хм, странные мысли для умирающей…

Сработало! Рени запнулась на полуслове и с коротким вскриком полетела вслед за мной. О-о-о, ругалась полукровка так, что даже низшим демонам впору было выстраиваться в очередь за консультацией. Вот только у мерзавки было одно, но очень веское преимущество. Кожистые крылья, раскрывшиеся за спиной.

— Вот дура, — с отвращением произнесла Рени, наблюдая, как я падаю на камни. Хорошо, хоть тонуть не пришлось.

— Немедленно очнись! — чья-то безжалостная рука непрестанно хлестала меня по щекам. — Я кому говорю?!

И в посмертьи покою от них нет!

Пришлось поднапрячься и разлепить глаза. Кругом все плыло. Не сдержавшись, я таки сделала грязное дело.

— Я тоже рада тебя видеть, — фыркнула Альбрехтина, прытко отскакивая в сторону.

У-у-у, как же мне плохо!

— Что, не понравилось умирать? — Прохиндейка неспешно прохаживалась вдоль берега.

— Сама бы попробовала, — огрызнулась я. Головокружение постепенно отступало, и тело даже согласилось перетечь в сидячее положение. Ох, как же все болит! — Никакого света в конце туннеля. И вся жизнь калейдоскопом не проносилась перед глазами. Так не честно!

И тут на меня накатило. Габриэль!

Попытка подняться привела лишь к новому приступу дурноты. Ох… Как же я буду спасать своего ангела?

— Постой-ка… — Аля невесомо коснулась прохладной рукой моего лба. Коже сделалось щекотно. — Вот теперь ты готова. Только имей в виду, потом неделю отлеживаться придется.