Нежность ночи - Лазарева Ярослава

Мы с Грегом служили для нее своего рода источником вдохновения. Если можно так сказать про вампиров, ведь они существа без души и вдохновение должно быть для них чуждо. Однако Рената являлась исключением из правил.

Ее полотна поражали внутренней наполненностью. На этом полотне, висящем над кроватью, мы стояли в профиль, спиной друг к другу. По цвету полотно делилось на две половины, словно день и ночь. Я находилась на светлой стороне, а Грег— на темной. На моей поднятой ладони сидела ярко-лазоревая бабочка. Глядя на картину, я мечтала, чтобы бабочка перелетела к Грегу. Мне этого безумно хотелось! И вдруг я заметила, что бабочка на картине больше не на моей ладони, она перенеслась к Грегу! И тьма, окружавшая его, словно от порхания ее ярких крылышек постепенно начала уходить. Внутри картины все оказалось полностью залитым солнечным светом. Мы по-прежнему стояли спиной друг к другу, но лицо Грега уже не было мертвенно-бледным: цвет кожи стал теплее, румянец заливал шеки, черные волосы блестели на солнце. Мне даже показалось, что прядки шевелятся от легкого летнего ветерка.

— Любимый!— прошептала я и потянулась к картине.

Я погладила его лицо, слегка коснулась поцелуем уголка розовых губ, но Грег не ожил и не спрыгнул ко мне нз картины, как втайне я надеялась. Он по-прежнему оставался нарисованным и смотрел куда-то вдаль.

— Как странно!— сказала я, отодвигаясь от картины.— Бабочка исчезла с полотна. Если бабочка, как я всегда думала, это душа Грега, значит, свершилось главное: Грег уже не бездушный вампир, а обычный живой парень. И это счастье! Хватит плакать!

И я действительно ощутила счастье. Это длилось лишь мгновение, но как остро я его почувствована! Словно на миг я вошла в душу исчезнувшего Грега и поняла, что происходит внутри его.

— Ему больно, как и мне, оттого, что мы разлучились,— вслух подумала я,— но я точно знаю, что на какую-то секунду он был счастлив!

— Сомневаюсь!— раздался звонкий голос.

Я вздрогнула, резко отвернулась от картины и натянула покрывало до подбородка. В кресле возле окна сидела Рената. Конечно, я могла бы уже давно привыкнуть, что вампиры появляются там, где им заблагорассудится, но такие внезапные появления по-прежнему повергали меня в шок. Рената была очень красивой, эффектной и сексуальной. Мало кто мог устоять перед ее ослепительной внешностью. Все вампиры со временем становятся внешне притягательными и совершенными. А иначе как бы они привлекали жертв? Рената обожала корсеты и замысловатые прически с локонами. Но сейчас ее густые темно-каштановые волосы были прямыми и падали ей на лицо. Она выглядела так непривычно, что в первый миг я ее не узнала. Вместо присущих ей черно-красных тонов в одежде я увидела густо-фиолетовое длинное платье, полностью скрывающее ее точеную фигуру.

— Привет!— сухо проговорила она и откинула волосы со лба.— Значит, все-таки добилась своего? И что, ты, вижу, непомерно счастлива?

— Извини, я оденусь,— ответила я, с трудом сдерживая дрожь.

«Какая же я идиотка!— ругала я себя, забежав за дверцу шкафа и быстро одеваясь.— На что рассчитывала? Что после исчезновения Грега все его родственнички тут же оставят меня в покое? Нужно было сразу уехать из этого особняка! Интересно, а остальные тоже здесь?»

Я застегнула джинсы, натянула свитер, кое-как собрала волосы в хвост. Потом нащупала рукой кулон— особое украшение, которое сделал для меня Грег. Кулон представлял собой сосуд из крупного алмаза, доверху заполненный кровью Грега и от этого казавшийся рубиновым. Я никогда с ним не расставалась. Кровь Грега не раз выручала меня в трудную минуту, ведь она обладала ядовитыми свойствами и служила мне защитой и от людей и от вампиров. Кроме того, она являлась живой частичкой моего любимого и создавала ощущение его постоянного присутствия. Я поправила кулон под свитером и вышла к Ренате.

Та по-прежнему сидела в кресле и пристально смотрела на свою картину.

— Не знаю, как это получилось,— торопливо заговорила я.— Но когда все произошло, бабочка улетела, а солнце залило все полотно.

— Да, вижу,— заметила она.— Странно. Вообще-то я творец! И только я могу что-то менять в своих картинах!

Я посмотрела на ее скривившиеся губы, раздутые ноздри и сжалась от страха. Рената выглядела раздраженной. А я, оставшись без поддержки Грега, все больше ощущала опасность вблизи вампира, пусть даже когда-то настроенного к мне дружелюбно.