Искры гаснущих жил - Демина Карина

И что теперь делать?

Сбежать?

А куда? Домой? И его за собой привести?

Не домой? Так ведь все равно след останется… надо из города уходить. Мир большой, всем места хватит. Вот когда она готова будет, тогда и выпустит. А пока…

Таннис огляделась и, остановив взгляд на клетке с самыми толстыми прутьями — ее всегда занимал вопрос, зачем они нужны, такие, каждый с ее руку толщиной, — хмыкнула. Ничего, пусть посидит денек-другой. С него не убудет.

Взяв тело за подмышки, Таннис потащила его к клетке. В ней и лежак имелся, к стене прикрученный. Таннис и одежду псу оставит, для начала свою, а там и по старым запасам пошарится, небось, не все истлели. И одеяло ватнее кинет, пусть старенькое, чутка попорченное крысами, но еще теплое. И вообще, он сам виноват, нечего было за нею гоняться… тоже, леди нашел… оставался бы со своими ледями, тогда и ей мороки неприбавилось ли.

В клетке Таннис не без труда взвалила тело — все-таки крепко она его ударила — на лежак. Отошла. Подумала и вернулась. В мокрой одежде еще околеет. Благородный, небось и здоровье хрупкое.

Раздевала быстро, злясь и на себя, и на него.

А костюмчик ничего, если очистить. Папаша Шутгар по старой памяти примет… и ботиночки почти новые… бумажник… деньги — это хорошо. А вот брегет приметный будет, но папаше не впервой с горячим товаром дело иметь, сумеет найти покупателя. Перстень Таннис снимать не стала. А бляху королевского следователя — вот же угораздило ее связаться! — бросила на лавку. На нее же положила старый свой свитер и штаны. Конечно, коротковаты будут, но ничего страшного, не перед крысами же ему здесь красоваться, в самом-то деле.

Укрыв Кейрена одеялом, Таннис погладила его по встрепанным волосам и пробормотала:

— Ничего. Как-нибудь… разберемся.

Клетку она закрыла и, обмотав цепью, толстенной и с виду все еще надежной, несмотря на покрывающую звенья ржавчину, Таннис не без труда повернула ключ в огромном замке.

Надо будет масла принести, смазать. И Войтеху спасибо сказать, пусть бы он не о Таннис, но о товаре заботился.

…вот только не услышит.

— Я тебя выпущу, — пробормотала она, стягивая ботинки. Тепло, порожденное ромом, уходило, и Таннис вновь начало потрясывать от холода. — Честное слово, но немного попозже.

Сначала она высушит деньги, благо, от воды ассигнации не сильно пострадали, попрощается с мамашой, объяснив ей, что надо бы сменить место жительства, и изучит расписание дилижансов.

Конечно, жаль покидать знакомые места, но… этот ведь не отстанет.

Кейрен, не приходя в сознание, свернулся клубком. Мерзнет, бедный… он же говорил, что сосуды слабые. И Таннис мысленно пообещала ему раскопать еще одно одеяло. Или даже два, если не истлели.

Благородный все-таки.

Нежный.

Глава 9

Дите стало лучше.

Она сидела в кресле и перелистывала страницы журнала, делая вид, что всецело увлечена если не чтением, то разглядыванием картинок. Но Брокк чувствовал на себе ее взгляд, и взгляд этот мешал думать.

— Что? — спросил он.

— Ничего, — Дита улыбнулась. — Думаю, поздравить тебя со свадьбой или сочувствие выразить?

О его свадьбе «Светская хроника», стремясь исправить «досадную ошибку», писала в самых восторженных тонах. И Дита, читая статью, с трудом сдерживала смех, а у Брокка не получалось сердиться на нее. Напротив, если этот фарс развеселил ее, то в нем имелся хоть какой-то смысл.

— Расскажи о ней, — попросила Дита, закрывая журнал.

Ее уже давно не интересовали модные наряды, фасоны шляп и узор кружева, принятый в этом сезоне, равно как сплетни и дамские советы… реклама… весь тот мусор, которым полны были подобного рода издания.

— И не хмурься, я все равно не поверю, что ты злишься.

— Слишком хорошо меня изучила? — Брокк отложил записную книжку. Рассказать о жене?

Кэри, последняя искра угасающей жилы. Лунное дитя с белыми волосами и глазами цвета янтаря. С округлым по-детски припухлым личиком и привычкой смотреть сквозь ресницы, тоже светлые, словно пеплом припорошенные. Какая она?

Настороженная. Уже не испуганная, скорее опасающаяся.

Чего?

Брокк не знал.

Она ступала бесшумно, а прежде чем выглянуть в коридор или войти в комнату, замирала на несколько секунд. Прислушивалась? Прятала в юбках вздрагивающие руки? И сторонилась зеркал.