Прикосновение теней - Монинг Карен Мари

Внезапно он вскакивает на четвереньки, опустив голову. Кости трещат и скручиваются, принимают новую форму. Появляются плечи — сильные, гладкие, увитые мускулами. Руки разведены в стороны. Одна нога вытянута назад, другая согнута, как при низком старте.

Обнаженный мужчина сгорбился в лунном свете.

Я задерживаю дыхание и жду, когда он поднимет голову. Кого я убила своей беспечной глупостью?

Несколько секунд слышалось только его хриплое дыхание и мое.

Затем он прочистил горло. То есть мне так показалось. Звучало это так, будто в его глотке гремучая змея забила хвостом. Миг спустя он расхохотался, но это был не совсем смех. Такой звук мог бы издать дьявол, в назначенный день пришедший по вашу душу.

Когда он поднял голову, убрал волосы с лица и ухмыльнулся мне с безграничным презрением, я тихо осела на пол, словно кукла, набитая ватой.

— Ах, но, моя дорогая, дорогая мисс Лейн, в том-то все и дело. Вы не хотели, но сделалиэто, — сказал Иерихон Бэрронс.

ЧАСТЬ II

• Между замыслом
• И созданием,
• Между чувством
• И ответом
• Падает Тень
• Т.С. Элиот

• Есть правда в твоей лжи,
• Сомнения в твоей вере.
• Все, что ты построишь, будет разрушено.
• Linkin Park «In Pieces»

15

Я никому об этом не говорила, но, когда я только приехала в Дублин, у меня была тайная фантазия, которая не давала мне сломаться в самые трудные минуты.

Я притворялась, что нас всех обманули, что тело, присланное в Ашфорд, принадлежит не Алине, а какой-то другой светловолосой студентке, которая удивительно на нее похожа. Я категорически отказывалась признавать, что зубные слепки, на сопоставлении которых настоял папа, полностью совпали.

Я бродила по Темпл Бар Дистрикт, охотилась за убийцей своей сестры и притворялась, что в любой момент заверну за угол и увижу там ее.

Она посмотрит на меня, ошеломленно и испуганно спросит: «Младшая, что случилось? Мама и папа в порядке? Что ты тут делаешь?»И мы обнимемся, рассмеемся, я пойму, что все было просто кошмарным сном и что он закончился. Мы выпьем пива, пойдем по магазинам, отыщем пляж на каменистом побережье Ирландии.

Я была не готова к смерти. Никто не готов к ней. Вы теряете того, кого любите больше, чем себя, и проходите короткий курс смертности. Каждую ночь вы лежите без сна, размышляя о том, действительно ли существуют ад и рай, ищете любые способы вцепиться в веру, поскольку просто не можете смириться с тем, что ваши близкие находятся так далеко, что не слышат шепота вашей молитвы.

В глубине души я знала, что это просто фантазия. Но она была мне нужна. И некоторое время помогала.

С Бэрронсом я фантазий не допускала. Я позволила ярости захлестнуть меня, потому что, как правильно заметил Риодан, она может стать отличным топливом. Моя ярость была плутонием. Со временем я бы мутировала от радиации.

А самое плохое в потере любимого человека — помимо агонии от невозможности снова его увидеть — в том, что вы так и не сказали. Несказанные слова преследуют вас, они издеваются, напоминая о том, что ты считал, будто у тебя впереди целая вечность. А ее нет ни у кого.

Здесь и сейчас, когда я стояла лицом к лицу с Бэрронсом, мой язык перестал шевелиться. Я не могла вымолвить ни слова. Несказанное забилось в рот пеплом, слишком сухим, чтобы можно было проглотить его, и душило меня.