Дневники вампира: Темный альянс - Смит Лиза Джейн

Подписи не было, но в самом низу листа появились слова:

— Какая девушка? — спросил Мэтт, глядя то на Бонни, то на Мередит, словно не видя, что они стоят здесь. — Какая девушка?

Изящные пальцы Мередит стремительно разорвали пакет и извлекли наружу его содержимое. Это был светло-зеленый шарф с листочками и виноградными лозами. Бонни ясно вспомнила его, и перед ее мысленным взором промелькнули картинки. Конфетти и подарки, орхидеи и шоколад.

— Кэролайн, — прошептала она и закрыла глаза.

Последние две недели были такими странными, такими непохожими на обычную школьную жизнь, что они почти забыли о факте существования Кэролайн. Она переехала в соседний городок, чтобы спрятаться, чтобы ее никто не нашел, но Мередит предупредила ее с самого начала.

— Он опять играл с нами, — пробормотала Бонни. — Не вмешивался, позволил даже съездить к твоему дедушке, Мередит, а потом…

— Он все знал, — согласилась Мередит. — Все это время он знал, что мы ищем его жертву. И вот теперь он шантажирует нас. Разве что… — В ее темных глазах загорелся луч надежды. Как ты думаешь, Бонни, могла Кэролайн просто обронить этот шарфик в ту ночь? А он его подобрал.

— Нет, — предчувствие звенело все громче, и Бонни снова отмахнулась, стараясь отогнать его. Она не хотела знать того, что может сказать ей шестое чувство, но была абсолютно уверена: это не блеф. Кэролайн действительно у него.

— Что мы теперь будем делать? — негромко спросила она.

— Могу сказать, чего мы точно не будем делать. Мы не пойдем у него на поводу, — сказал Мэтт. — «Как подобает джентльменам». Он мразь, а не джентльмен. Это ловушка.

— Разумеется, ловушка, — горячо подхватила Мередит. — Он дождался, пока мы узнаем, как с ним справиться, и теперь хочет разделаться с нами поодиночке. Ничего не выйдет!

Тем временем Бонни с растущим беспокойством наблюдала за Стефаном. Пока Мэтт и Мередит обменивались негодующими репликами, он с безучастным видом складывал листок и засовывал его обратно в конверт. Потом выпрямился и принялся рассматривать конверт, не обращая никакого внимания на происходящее. Выражение его зеленых глаз напугало Бонни.

— Мы можем использовать его план против него самого, — говорил Мэтт. — Правильно, Стефан? Ты-то что думаешь?

— Я думаю, — медленно, тщательно выговаривая каждое слово, сказал Стефан, — что, когда стемнеет, я пойду в лес.

Мэтт кивнул. Как настоящий нападающий футбольной команды, он начал разрабатывать план:

— Тогда так. Ты идешь и отвлекаешь его. А мы втроем…

— А вы втроем, — так же медленно сказал Стефан, глядя на него в упор, — идете домой. В свои постели.

Наступившая пауза показалась Бонни бесконечной. Ее нервы были напряжены до предела. Все остальные молча глядели на Стефана.

Наконец Мередит сказала ровным голосом:

— Видишь ли, в постели будет довольно трудно его поймать. Разве что он окажет нам любезность и сам нас навестит.

Ее слова разрядили напряжение, и Мэтт, с облегчением переведя дыхание, сказал:

— Все в порядке, Стефан. Я понимаю, что ты чувствуешь…

Но Стефан оборвал его:

— Я говорю совершенно серьезно, Мэтт. Клаус прав, это дело касается только нас двоих. Он хочет, чтобы я пришел один, а иначе он что-нибудь сделает с Кэролайн. Значит, я пойду один. Это мое решение.

— Ты пойдешь на свои похороны, — выпалила Бонни почти в истерике. — Стефан, ты спятил. Ты никуда не пойдешь.

— Ты ошибаешься.

— Мы тебя не пустим…

— Что-что? — спросил Стефан, глядя на нее в упор. — Ты думаешь, что сможешь меня остановить?

Повисла очень неуютная пауза. Бонни смотрела на Стефана и видела, что он меняется прямо у нее на глазах. Лицо как будто заострилось. Поза, в которой он стоял, словно специально предназначалась для того, чтобы напомнить об упругих литых мышцах, скрытых под его одеждой. Мышцах хищника. Он сразу стал каким-то далеким, чужим. Страшным.

Бонни отвернулась.

— Давайте рассуждать здраво, — сменил тактику Мэтт. — Не будем решать сгоряча и спокойно все обсудим…

— Здесь нет предмета для обсуждения. Я пойду. Вы не пойдете.

— Ты не имеешь права, Стефан, — сказала Мередит, и Бонни поблагодарила ее про себя за спокойствие в голосе. — Ты сказал, что сможешь порвать нас на мелкие куски. Никаких возражений. Мы уловили твою мысль. Но после всего, что мы вместе пережили, у нас есть право хотя бы услышать внятные объяснения перед тем, как ты туда помчишься.