Дневники вампира: Голод - Смит Лиза Джейн

Где-то там, среди походных оркестров, марширующих бригад и открытых автомобилей, находилась Кэролайн. Елена забыла выяснить, на какой именно праздничной платформе она стоит. Скорее всего, на первой — большинство старшеклассников располагались именно там.

Впрочем, это не имело значения. Где бы Кэролайн ни оказалась, она была на виду у доброй половины городка.

Обед, который последовал за парадом, проводился в школьной столовой. Елена оказалась поймана в ловушку за центральным столом, где также сидели мэр Доули и его жена. Кэролайн находилась за соседним столом, и Елена прекрасно видела ее золотисто-каштановый затылок. Рядом с Кэролайн, то и дело любезно к ней наклоняясь, расположился Тайлер Смоллвуд.

У Елены была идеальная позиция, чтобы понаблюдать за маленькой драмой, которая случилась в самый разгар обеда. Сердце забилось где-то у нее в горле, когда Елена увидела Стефана, с непринужденным видом шагающего к столу, где сидели Тайлер и Кэролайн.

Затем он заговорил с Кэролайн. Совершенно позабыв об угощении у себя на тарелке, Елена пристально наблюдала за разговором. От того, что она увидела дальше, у нее перехватило дыхание. Кэролайн запрокинула голову и что-то кратко ответила Стефану, а затем снова вернулась к еде. А Тайлер поднялся на ноги и с покрасневшим лицом произнес в адрес Стефана что-то в высшей степени грубое. И он не сел на место до тех пор, пока Стефан не отвернулся.

Уходя, Стефан посмотрел на Елену, и на мгновение их глаза встретились в безмолвном союзе.

Итак, больше никакой надежды не оставалось. Даже если Силы вернутся к Стефану, Тайлер намеревался держать его как можно дальше от Кэролайн. Страшная тяжесть легла Елене на сердце, и она едва смогла вздохнуть.

После этого она просто сидела, окутанная ощущением страшного несчастья и тупым отчаянием, пока кто-то не толкнул ее локтем и не сказал, что пора отправляться за кулисы.

Елена безразлично прислушивалась к праздничной речи мистера Доули. Мэр заговорил о «поре испытаний», недавно наступившей в Феллс-Черче, и о духе товарищества, который поддерживал их на протяжении всех последних месяцев. Затем были розданы награды за учебу, а также за спортивные и общественные достижения. Мэтт подошел, чтобы получить приз «Лучшему атлету года», и Елена заметила, с каким любопытством он на нее поглядывает.

Затем настало время праздничного выступления школьников. Ученики начальной школы представляли сцены времен основания городка и Гражданской войны, хихикая и забывая свои строчки. Елена тупо смотрела на сцену, решительно ничего не видя и не слыша. С прошлого вечера она испытывала легкое головокружение и неуверенность, а теперь к этому добавилось что-то похожее на симптомы гриппа. Ее разум, обычно переполненный различными схемами и планами, был совершенно пуст.

Елена не могла сосредоточиться. Ее уже ничего не волновало.

Под активные щелчки фотовспышек и лихорадочные аплодисменты инсценировка закончилась. Когда последний маленький солдат армии Конфедератов сошел со сцены, мэр Доули призвал всех к молчанию.

— А теперь, — сказал он, — настала пора тех учеников, которые участвуют в церемонии закрытия. Пожалуйста, проявите вашу признательность к Духу Независимости, к Духу Верности, а также к Духу Феллс-Черча!

Аплодисменты стали громоподобными. Елена стояла рядом с Джоном Клиффордом, башковитым старшеклассником, которого избрали представлять Дух Независимости. По другую сторону от Джона стояла Кэролайн. Отстраненно и почти безразлично Елена заметила, что Кэролайн выглядит просто великолепно: голова ее была слегка запрокинута, глаза пылали, щеки раскраснелись.

Сначала была очередь Джона. Поправив свои очки и микрофон, он начал читать отрывки из тяжелого коричневого тома, что лежал на трибуне. Официально старшеклассники могли сами составлять свою подборку, на деле же они почти всегда читали какие-либо стихи М. С. Марша — единственного поэта, когда-либо произведенного на свет Феллс-Черчем.

Пока Джон читал, Кэролайн всячески привлекала внимание публики к своей персоне. Она улыбалась аудитории, встряхивала волосами, взвешивала висящий у нее на поясе ридикюль. Пальцы ее любовно гладили небольшую сумочку со шнурком, и Елена вдруг поняла, что не сводит глаз с ридикюля, разглядывая каждую бусину на нем.

Наконец Джон поклонился и снова встал на свое место рядом с Еленой. Кэролайн расправила плечи и походкой супермодели прошла к трибуне.