Дверь в сон - Орешкина Наталия

Стоило мне положить вилку, как двери распахнулись, и вошла Марго в сопровождении трех женщин, одна из которых несла какой-то наряд, другая шкатулку, а третья, как я поняла складной массажный стол. Она разложила его посреди комнаты и жестом подозвала меня.

Странно, но я безвольно встала и как коза на веревочке пошла к ней. Две других, положив принесенные вещи, быстро раздели меня и помогли лечь на стол, и тут же массажистка начала поливать меня чем-то с запахом жасмина, и затем с усердием втирать это что-то в мою кожу. Я, наверное, опять задремала (и как только ухитряюсь дрыхнуть во сне?), потому что через какое-то время меня легонько потрясли за плечо, и, когда я повернула голову, так же жестом попросили встать. За окном уже темнело. Сколько же я проспала, что начало смеркаться? Тут услышала бой часов. Один, два, три… ДЕСЯТЬ!!! Ни фига я кемарнула.

Меня поставили перед зеркалом и начали одевать, если то, чем меня обмотали, можно было назвать одеждой. Видели вы когда-нибудь греческий хитон, ну типа кусок полотна с застежками на плечах и пояском, чтобы все это сооружение хоть что-то прикрывало. Так вот меня в него и снарядили, а потом Хранительница, Марго то есть, взяла массивный золотой браслет и надела мне на руку. Боже!!! Рука стала зудеть так, будто по мне толпа муравьев марширует.

Я попыталась снять его, но мое тело меня не слушалось, только мурашки от неприятного ощущения высыпали на коже.

— Снимите его, — с трудом выговорила я.

Марго сразу же это сделала.

— Вне всяких сомнений, — сказала она. — Она — Дари.

Ее помощницы дружно закивали и взялись увешивать меня серебряными (я так думаю) украшениями, как новогоднюю елку. Потом расчесали мне волосы и отошли, любуясь работой.

— Нам пора, время уходит. — Поторопила Марго.

Меня взяли под белы рученьки и повели вниз, на первый этаж, там нас ожидали весь при параде Алекс и мужичок в рясе. Священник?!

И тут до меня дошло, что меня чем-то опоили, потому что я реальная, просто не могла достучатся до себя здешней, а она все делала на автопилоте. Создавалось впечатление, что мое сознание покинуло тело и висело над ним, как воздушный шарик на ниточке, все видя, но не в состоянии ничего предпринять.

Меня поставили рядом с Алексом, и священник, раскрыв книгу, забормотал что-то, что мой мозг просто отказывался воспринимать, но не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, нас сейчас женят! Алекс согласно кивнул на какие-то его слова и что-то сказал, но как ни странно, его слова я совершенно не воспринимала. Но тут я услышала голос Марго.

— Скажите, что согласны, ваше высочество.

И я, послушно кивнув, сделала то, что она просила. Священник добормотал обряд и что-то велел Алексу. Тот надел на мой палец кольцо из металла, похожего на тот, из которого был сделан на ключ, с большим кроваво-красным камнем, видно рубином. Похоже, без меня, меня все-таки женили. Вот дерьмо!!!

Алекс взял меня под ру́ку и вывел из дома. При нашем появлении люди, сидящие на расставленных вокруг площади скамьях, радостно закричали. Но у меня создалось впечатление, что они собрались тут наблюдать за каким-то зрелищем, им не хватало только попкорна и флажков со свистульками. Я шла, еле переставляя ноги, точнее меня вели, почти тащили к тому самому шатру в центре и к ЛОЖУ!!! У меня появилось не самое хорошее предчувствие. Неужели Алекс собирается при всем честном народе… Нет!!! Не может быть!!! Или может?!

Меня подвели к ложу и, уложив, привязали к нему за руки и за ноги. Я пыталась вернуть контроль над телом, но, казалось, какой-то барьер удерживает меня, не давая этого сделать.

Занавеси шатра опустились, скрывая нас полупрозрачной пеленой от людей на площади. Мое сознание, парящее над телом, охватило взором всех присутствующих. Довольные лица одних, похотливые других, злорадные третьих и, что меня больше всего поразило, слезы на глазах той же самой группки у источника. Они стояли на коленях и, похоже, молились, но теперь их было больше, к ним присоединились дети, только шатер от их взгляда заслоняли спины взрослых.

У шатра стояла Марго, явно чтобы проследить за действиями Алекса.

Алекс разделся и склонился над моим телом, и я увидела его лицо уже в позиции снизу, будто от страха моего здешнего я, мне удалось на мгновение прорваться через барьер. В его глазах не было похоти, в них было сомнение и смущение перед тем, что он должен был совершить. Но каковы бы не были его чувства, здоровое мужское тело реагировало на меня сильным возбуждением. Он расстегнул на мне тот лоскут ткани, в который меня завернули, как в подарочную упаковку, и, конечно же, обнаружил, что на мне, кроме украшений, ничего больше нет. Алекс провел дрожащими руками по моему телу, в попытке вызвать у меня хоть какой-то отклик, но видно то, чем меня опоили, отнимало не только волю, но и любые ощущения.