Высокий, тёмный и голодный - Сэндс Линси

— Я бы не стал радоваться, если бы стал свидетелем этих событий, также как и тогда, кузен, — тихо сказал Винсент, очевидно, читая его мысли. — Кроме того, я не думаю, что все закончится также. Терри — не Жозефина.

Движения Бастьена выражали его раздражение. Он взял бокал с кровью и выпил часть густой жидкости. Ему действительно нужно постоянно помнить о том, что стоит тщательней оберегать свои мысли. Он так отвлекся на чувства, которые вызывала в нем Терри, даже не прилагая к тому никаких усилий, что его размышления стали доступны для каждого, кто мог их прочитать.

— Терри другая. Она не воспримет все так, как Жозефина, — настаивал Винсент.

— А тебе откуда знать? — Бастьен знал, что говорит сердито, но на самом деле тон его голоса скрывал надежду, растущую внутри него. Он хотел верить в то, что кузен прав, но боялся.

— Сейчас другое время. Жозефина считала тебя монстром, мерзостью. Терри — современная женщина. У нее достаточно интеллекта, чтобы понять, что это научный результат, — спорил Винсент. — И оценить преимущества, если она решит присоединиться к нам. Вечно молодая и красивая, вечно сильная и здоровая. Немногие откажутся от такого.

— Но все же она может сделать это, — не соглашался Бастьен. — Не все хотят жить вечно.

— Конечно, ты прав, — сказал актер. — Она может. Так зачем рисковать? Оставь ее в покое и забудь. — Бастьен обратил на него суровый взгляд. — Нет? Ха! — Винсент выгнул брови. — Тогда следует рискнуть, не так ли? Мы каждый день подвергаем себя опасности, что бы ни делали. Неужели ты с готовность сдашься или предпочтешь молчать, чтобы предотвратить возможную боль — боль, которую можешь и не испытать?

Ответ на этот вопрос был достаточно прост. Нет! Бастьен не мог добровольно отказаться от нее. Она была наркотиком, а он закоренелым наркоманом, который постоянно желал свою дозу. Нет! Он не мог отпустить ее. Бастьен знал это. За те чувства, которые он ощущал сейчас, можно заплатить любую цену позже. Но это не означало, что он не собирается беспокоиться о будущем.

— Вот, черт! — произнес Винсент, читая мысли Бастьена. — Ты хочешь сказать, что мне не нужно было об этом говорить? А зачем позволил, если и так собирался пойти на это?

— Мне нравится говорить о ней, — сказал Бастьен и пожал плечами: — Мне больше всего нравиться быть с ней, а разговоры о Терри на втором месте. Приятно, когда твои надежды укрепляются.

Винсент с раздражением что-то пробормотал и повернулся к двери:

— Я уезжаю.

— А когда ты вернешься? — поинтересовался Бастьен, следуя за ним к выходу, чтобы проводить к лифту.

— В воскресенье поздно вечером или рано утром в понедельник. — Затем, когда подъехал лифт и открылись двери, его брови изогнулись: — Ты же знаешь, что это значит?

— Нет. А что это значит? — с любопытством спросил Бастьен.

— На весь уикенд в твоем распоряжении целый пентхаус и Терри, — Винсент ступил в кабину. — Ты можешь заниматься любовью с ней в любой комнате, какой только захочешь, в любое время дня и ночи, не беспокоясь о громких звуках. А она действительно шумная малышка, кузен! — добавил он, когда повернулся и нажал на кнопку, ведущую на первый этаж. — Ты все сделаешь правильно. — Бастьен усмехнулся. Винсент пошевелил бровями, как только двери лифта начали закрываться: — Черт! Да ты можешь даже в лифте заниматься с ней сексом! Запиши на пленку и оставь для потомков.

Бастьен не успел сказать Винсенту, что уже думал об этом — двери уже закрылись. Но он знал, что не сделает этого, пока Терри не согласится. Они могли бы записать фильм, а позже посмотреть его и … Он покачал головой. Слишком рискованно.

Он не хотел, чтобы здесь находились личные записи. А что, если что-то случится, и кассета попадет в чужие руки? Но сейчас он мог заниматься с ней любовью где угодно. Они уже испробовали диван в гостиной, но не использовали барную стойку. Или бильярдный стол. Или пол. А потом можно на кухне… Хорошо бы полежать с ней в джакузи. Они, конечно же, в любом случае воспользуются ей, поскольку джакузи находилась в хозяйской спальне, но…

Осознав, что он находился в прихожей и размышлял, где лучше заняться с Терри любовью, вместо того, чтобы пойти и сделать это, Бастьен встряхнулся. Он направился по коридору в спальню, но понял, что все еще держит в руках пустой бокал, и развернулся, пошел обратно на кухню, чтобы сполоснуть его, прежде чем поставит в раковину. А затем устремился в спальню будить Терри.