Грешники Святого города - Сэйнткроу Лилит

Гейб была последней моей подругой. Зачем мне ее убивать?

Меня трясло от одной мысли, что кто-то способен так обо мне думать.

Хорман поежился.

— Что ты собираешься делать? Гейб тебе верила, но все думают, что ты ее убила.

«Очко в мою пользу».

Если бы он думал как все, не стал бы торчать здесь, дожидаясь моего появления, и уж точно не стал бы спрашивать, что я собираюсь делать.

«Похоже, удача мне улыбается. Хоть немного».

Быстро и ловко я сунула склянку в карман его плаща.

— Выясни, что это такое. Поговори с осведомителями, пусти слух, что я намерена разобраться с убийцами Гейб. И проверь сеть клиник Западного побережья. По моим прикидкам, формула уже должна разойтись по миру.

— Я рискую вылететь с работы, — ответил он.

Однако не похоже было, чтобы это его пугало. Да и понятно: если у меня имелись причины ненавидеть монстра по прозванию «чилл», то у Хормана тем более. Я была на похоронах его сына-подростка, подсевшего на наркотик и умершего от дозы зараженного препарата. Он был не единственной жертвой — партия отравы разошлась по городу, пострадали многие наркоманы. Эта смерть укрепила природный цинизм Хормана.

И ненависть к чиллу.

Я фыркнула.

— Ты офицер Гегемонии, тебе положена пенсия. Кроме того, ты можешь переключиться на ловлю незарегистрированных воришек, а это куда веселее. Да мало ли чем можно заняться с твоей квалификацией! Взять хотя бы внутрикорпоративные разборки.

Я не хотела шутить, но смешки, как назло, так и лезли из меня. В левом плече пульсировала боль.

— Какая ты стерва!

Аура Хормана окрасилась красными прожилками страха. Сигарета догорела до фильтра, он щелчком отправил ее в мусороприемник и, не глядя на меня, сказал:

— С чего вдруг ты заботишься обо мне, Валентайн? Ты мне ничем не обязана.

— Но ты ждал меня здесь. Считай, что это в память о Гейб, а я есть воплощенная десница мщения.

На боковой дорожке засветились огни. Я проскользнула мимо него, выглянула из ниши и присмотрелась к воздушному транспортному потоку: большие самолеты, как киты, важно рассекали поток сигарообразных частных суденышек.

— Постарайся внушить копам, что я не убивала Гейб. И пусть они узнают, что в деле Эдди фигурирует Понтсайд. И ради Сехмет, береги себя. — Я помолчала и добавила, понизив голос: — Мне бы чертовски не хотелось мстить еще и за твою смерть.

— Черт возьми… — начал Хорман.

Но я уже ускользнула. Я узнала то, что мне требовалось.

Итак, половина копов Сент-Сити считает, что я убила Гейб. Правда, другая половина так не думает, поэтому Хорман мог спокойно курить в ожидании меня, наверняка прикладываясь к фляжке, принесенной напарником. Что еще? Не одной мне было известно, что дело об убийстве псиона почему-то ведет нормал. Учитывая обстоятельства убийства Гейб, это весьма подозрительно. Хорман, конечно, пьянчуга, но в полиции Сент-Сити его уважали как представителя «доброй старой гвардии». И если он что-то скажет, его услышат повсюду.

Теперь я заручилась его поддержкой. Точнее, ее обеспечила Гейб, заверившая толстого сквернослова, провонявшего соевым виски, что мне можно доверять.

«Опять ты позаботилась обо мне, Габриель. Какая же ты умница».

На сей раз моему внутреннему голосу мешали слезы. Они стояли в глазах, так что улица передо мной расплывалась. Я задыхалась. Мне нужно укрыться где-то и выждать время, но я не знала, куда приткнуться. Плечо обжигало волнами боли.

«Будь внимательна, Данте. Держись. Скоро ты отдохнешь».

В четырех кварталах от полицейского участка сработал инстинкт — меня словно ткнули под ребро, и я тут же свернула в переулок. Он оказался тупиком, с трех сторон глухие кирпичные стены. Я развернулась и вжалась спиной в угол, где меня нельзя было подстрелить с крыши, а я могла уйти от возможного преследователя по пожарной лестнице. Холодный дождь уже лил вовсю, барабанил по кровлям, растекался лужами по мостовой. С улицы слышалось накладывавшееся на шум дождя завывание воздушного транспорта, от которого у меня сводило зубы. Сжав ножны в левой руке, я проверила наруч. Зеленого свечения не было, к моей золотистой коже прилегал бесчувственный холодный металл. Прилегал он очень плотно, так что под него и ногтя не просунуть. Как будто прирос к руке.

Сунув правую руку за пазуху, я нащупала выпуклость приаповой косточки, скользнула пальцами вверх по ключице и глубоко вздохнула. Решение пришло мгновенно. Я поняла, что дальше идти некуда.