Талисман любви - Деверо Джуд

В ту секунду, когда женщины повернули к кассе, Элли выбежала из-за прилавка. Она велела одной из сотрудниц проследовать за покупательницами, дабы удостовериться, что они не передумают и не решат вернуться, и потом, посмотрев на Джемму, спросила:

— Что вы там поймали? Только не говорите мне, что крысу.

Джемма не могла удержаться от шаловливой улыбки, когда, подняв коробку, они обнаружили под ней мистера Ланга, сидящего на полу, по-турецки скрестив ноги. Вид у него был очень довольный.

— Не спеши выбрасывать то, что может в хозяйстве пригодиться, — философски заметила Элли, и Джемма улыбнулась.

С проворством юноши мистер Ланг вскочил на ноги. Какое-то время он молча смотрел на Джемму своими громадными круглыми глазами. Он уже повернулся, чтобы уходить, но затем оглянулся и сказал:

— Спасибо. — И исчез в конце прохода.

— Не помню, чтобы хоть раз слышала от него это слово, — заметила Элли, кивнув рабочему, чтобы он убрал коробку.

— Вы не будете возражать, если я попрошу вас объяснить, в чем тут соль? — спросила Джемма.

— Мистер Ланг боялся, что женщины его увидят?

— Он вел себя так, словно они гнались за ним с ружьями.

Элли прыснула.

— Если кому и гоняться за ним с ружьем, так это мне. За то, что он дерет с меня три шкуры за свою продукцию. Как бы там ни было, Ланг знает все о городе и о людях, которые в нем живут и жили еще с тридцатых годов прошлого века, и в последнее время стал очень востребован по этой причине. Увлечение генеалогией стало модным. Люди стремятся узнать у него о своих предках.

— Он занимается генеалогией?

— Ха! Он шпион. Шпион-любитель. Всю жизнь за кем-то шпионит. Ему нравится подслушивать и подглядывать.

— Не слишком приятная характеристика, — сказала Джемма.

— Ланг никогда и не пытался быть «приятным».

— А кто были те женщины?

— Они члены Дамской лиги города Эдилина и хотят, чтобы он выступил на их очередном собрании.

— Но разве это не честь для него? Он что, боится публичных выступлений?

— Он не любит быть на виду. Можно сказать, панически этого боится. Если бы в его силах было сделаться невидимым, он бы стал человеком-невидимкой. Известность мешает ему шпионить. Он привык к тому, что в этом городе его все боятся, и его это вполне устраивало, но теперь все изменилось, и он стал «знаменитостью». — Элли улыбнулась. — Прошлой осенью, когда моя дочь поймала парочку преступников, она невольно превратила Ланга в уважаемого человека. Приятно было смотреть, как он страдает.

— Зловещая история, — сказала Джемма, но не могла сдержать улыбку при виде искреннего злорадства Элли.

Элли вновь превратилась в хозяйку магазина.

— А теперь, чем могу быть полезна?

— Вы знаете, какое мясо любит Колин?

— Конечно, знаю, — ответила Элли и отправилась за прилавок. Нарезая мясо ломтиками и упаковывая, она уже вовсю улыбалась. — Выходит, вы покорили Колина и старину Ланга заодно? — В глазах Элли плясали озорные огоньки. — Добро пожаловать в Эдилин, Джемма. Впрочем, я знала, что ты будешь своей в этом городе, едва тебя увидела.

— Спасибо, — сказала Джемма. Элли только что высказала то, о чем она и сама все это время думала.

Джемма вернулась в дом и выгрузила покупки. Она продолжала думать о том, что произошло в магазине. Если мистер Ланг всю жизнь шпионил за горожанами, то он, возможно, и был тем самым человеком, который поможет Джемме раскрыть тайну Джулиана, Уинни и Тэмсен.

Убрав продукты в холодильник и прибравшись в доме, Джемма, так и не дождавшись звонка от Колина, решила отправиться в гостевой дом. До поместья Фразьеров было около четырех миль, и уже темнело, но она все равно пошла пешком, потому что так ей лучше думалось.

Добравшись до места, которое сейчас уже про себя называла домом, Джемма громко произнесла:

— Я хочу узнать, что Тэмсен о тебе писала… То есть, конечно, о камне.

Она почувствовала себя ужасно глупо из-за того, что сказала это вслух. Ведь это означало, что она хотела проверить магическую силу камня.

Через двадцать минут Шеймас повернулся во сне и случайно сбросил свой любимый этюдник с прикроватного столика. Он нашел неглубокий деревянный ящичек среди хлама, что привезла из Англии его мать. Он вытащил оттуда старые бумаги и оставил их в гостевом доме. Ящик был компактный, как раз того размера, чтобы использовать его как планшет для зарисовок, а Рейчел смастерила еще матерчатый держатель для карандашей. На передней панели была гемма с углубленным резным изображением дерева. Ланни говорил, что это дерево похоже на тот дуб, что растет на площади в центре Эдилина. Но, по словам отца, этот ящик такой древний, что изображенное на нем дерево давно иссохло.