У любви свои законы - Ховард Линда

— Это был Грей? — вдруг спросила Фэйт, почувствовав, как защемило сердце. Она не верила, что это был Грей, только не он, но спросить было необходимо. — Мам, это Грей убил своего отца?

— Грей? — недоуменно переспросила Рини и даже на секунду перестала плакать. — Нет, его там вообще не было.

Не Грей… Спасибо тебе, Господи! Не Грей, это был не Грей… До этой минуты у Фэйт еще оставались сомнения. Она уверяла себя в обратном, но они оставались, ибо рассеять их могла только мать. И она их рассеяла. Чувство небывалого облегчения снизошло на Фэйт.

— Мам, никто не поверил бы, что это ты убила Ги. Почему ты сразу не пошла к шерифу?

— Ты что, шутишь?! — Рини зло рассмеялась и снова сорвалась на плач. — Да в этом городе насчет меня во все поверят! Они были бы рады увидеть меня за решеткой, даже если б знали, что я ни в чем не повинна. И потом он мог все так подстроить…

— Но у тебя даже не было оружия!

— Он меня тоже собирался убить! Сказал, что сунет пистолет мне в рот и моей же рукой нажмет на спусковой крючок, если я только не поклянусь ему, что уеду и никогда больше не вернусь. И никому никогда не расскажу. Он такой, Фэйт. Он может все. Я пыталась сопротивляться, но он ударил меня. Я не могла от него убежать…

— Почему же он все-таки не убил тебя? — спросила Фэйт, пытаясь понять, отчего убийца с такой легкостью отпустил живого свидетеля.

Рини ответила не сразу, она все никак не могла унять свои рыдания. Наконец судорожно сглотнув, она произнесла дрожащим голосом:

— Он не хотел… Он и Ги не хотел убивать. Просто тот вывел его из себя, взбесил. Он и меня не хотел убивать. Забрал браслет и сказал, чтобы я убиралась из города. И пообещал, что если я когда-нибудь вернусь, он сделает так, что все подумают на меня. И я получу вышку! Ты его не знаешь, он все может!

У Фэйт жгло глаза. Впервые в жизни ей стало жаль мать. Бедняжка Рини, без образования, без влиятельных друзей. Да еще со своей репутацией… Она и правда была лучшим кандидатом в козлы отпущения. Человека, которого она любила, с которым связывала надежды на красивую легкую жизнь, убили на ее глазах и еще пригрозили, что свалят всю вину за убийство на нее. Нет, убийца рассчитал все точно. Рини никак не могла пойти к шерифу. Она поверила в угрозы убийцы, и, возможно, это был самый разумный выход.

— Хорошо, мама, — мягко проговорила она. — Хорошо.

— Ты… ты никому не расскажешь? Этот разговор должен остаться между нами, иначе меня арестуют. Я знаю, что он это сделает…

— Я никому не позволю арестовать тебя, обещаю. Тебе известно, что он сделал с телом Ги?

Рини от неожиданности икнула.

— С телом? — переспросила она. — Похоронил, наверное.

Возможно. Но, с другой стороны, разве стал бы убийца тратить время на рытье могилы, которую, кстати, могли обнаружить, если прямо перед ним было озеро? Камень к ногам — и нет проблемы.

— Что у него было за оружие? Ты видела?

— Я не разбираюсь в этом. Обычный пистолет.

— Это был револьвер, из каких палят в вестернах, с круглым барабаном? Или пистолет с обоймой, которая вставляется в рукоятку?

— В рукоятку, — чуть подумав, ответила Рини.

Автоматический пистолет. Это означало, что при выстреле вылетела гильза. Убийце нужно было избавиться от трупа и напугать мать. Вспомнил ли он про гильзу, подобрал ли ее?

Каковы шансы на то, что гильза и сейчас еще, по прошествии двенадцати лет, лежит в лодочном сарае? Практически никаких. Но после исчезновения Ги летний домик был заброшен, а лодочный сарай если и ремонтировали, то вряд ли основательно.

Гильза, конечно, могла упасть в лодку или даже в воду. То есть потерялась навсегда.

Но могла и в угол закатиться. Всякое бывает.

— Никому не рассказывай, — взмолилась Рини. — Никому. Кто тебя вообще просил возвращаться туда, Фэйти? Теперь он примется за тебя. Лучше уезжай, пока цела. Ты его не знаешь…

— Кто он, мама? Скажи. Может, мне удастся что-то сделать.

Рини швырнула трубку с таким оглушительным треском, что у Фэйт зазвенело в ушах.

Этот разговор дал ей очень много, но все же недостаточно. Главное, конечно, заключалось в подтверждении того, что Грей невиновен. Но плохо, что она до сих пор не знала имени убийцы.

Рини все время говорила: «он». Значит, Андреа Уоллис и Иоланда Фостер автоматически отметаются. Впрочем, Фэйт и без этого уже исключила их из списка подозреваемых. Лауэлл Фостер, если верить его жене, узнал про ее роман с Ги только после его исчезновения. Но Фэйт отлично знала, как быстро в Прескоте распространяются слухи, так что нельзя было исключать вероятности того, что какой-то «доброжелатель» поведал обо всем Лауэллу еще до всех драматических событий.